В июне произошло событие, всколыхнувшее всех, кому небезразлично будущее российского образования. Стало известно, что вузы нашей страны больше не участвуют в Болонской образовательной системе. Об этом сообщил замминистра науки и высшего образования России Дмитрий Афанасьев на расширенном заседании Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре. Перед тем российские чиновники много говорили о выходе из Болонской системы, а 17 мая новый руководитель ЛДПР Леонид Слуцкий вместе с вице-спикером Госдумы Петром Толстым выступили за её отмену в России. Через неделю последовала реакция от Минобрнауки: в ведомстве заявили о своем намерении отказаться от Болонской системы и создать собственную систему высшего образования, отвечающую интересам страны. Так что заявление Афанасьева можно было считать логичным завершением дискуссии. Но чиновник уточнил, что, оказывается, Россию и Беларусь исключили из Болонской системы еще 11 апреля. Решение было принято в одностороннем порядке Болонской группой после того, как ректоры крупнейших российских вузов подписали письмо в поддержку Президента РФ и специальной военной операции на Украине.
Таким образом, после того как нас исключили из Болонской системы, высокопоставленные лица признали её неэффективной. Почему этого не было сделано раньше? Участие России в Болонской системе длилось почти два десятка лет. За право присоединиться к ней страна заплатила огромную цену: наше собственное отечественное образование было безжалостно переделано по западным образцам. В большинство российских вузов на смену 5–6-летним специалитетам с их фундаментальными знаниями пришли принятые в Европе бакалавриат (4 года обучения) и магистратура (2 года). В школах вместо традиционных выпускных экзаменов появился ЕГЭ. Что же мы получили взамен?
Обратимся к истории. Болонской системе образования не так уж много лет – она родилась в 1999 году на основе декларации «Зона европейского высшего образования». Соглашение подписали в Болонском университете министры образования 29 стран. В честь места, где подписывали документ, и была названа новая система. Она ставила своей целью добиться определенного стандарта образования в высших учебных заведениях разных стран, обеспечить возможность трудоустройства молодых специалистов, а также преподавателей на территории государств, подписавших соглашение.
Участие в системе подразумевает несколько основных условий. Так, во всех вузах стран-участниц образование должно быть устроено однотипно, иметь два уровня – упомянутые выше бакалавриат и магистратуру. Самым целеустремленным предлагается еще 3 года обучения для получения докторской степени. Предусмотрена общая система оценки знаний, так называемых кредитов (в России не применялась). Вузы активно обмениваются студентами в процессе обучения. У студента есть выбор, где продолжать образование. Так, получив степень бакалавра в одной стране, он может поступить в магистратуру другой страны, подписавшей соглашение. Страны признают дипломы друг друга. То есть с дипломом вуза – участника Болонской системы можно приехать в Европу и устроиться работать по специальности, а не проходить долгое подтверждение документов и переподготовку.
Россия подписала соглашение в 2003 году, когда в неё входило 48 стран. Главной целью, ради которой входили в Болонскую систему, было признание дипломов наших вузов в Европе. Увы, радужные надежды не оправдались, да и не могли оправдаться ни при каких условиях. Как вообще можно было представить, что, включив тот же камчатский университет имени Витуса Беринга в Болонский процесс, мы придем к признанию его дипломов во Франции, Великобритании, Германии, Швеции, Финляндии? Подобное чудо могло произойти лишь во сне, что, по мнению нашей газеты, было очевидно любому здравомыслящему человеку. И это мнение «Вести» озвучивали неоднократно, выступая противником присоединения к Болонской системе, которая, по нашему убеждению, принесла стране больше вреда, чем пользы.
В итоге всех преобразований в список вузов, дипломы которых признаются ведущими странами запада, попали лишь единицы российских университетов и институтов, например, МГУ им. М. В. Ломоносова, СПбГУ, МФТИ, МГТУ им. Н. Э. Баумана. Впрочем, свою репутацию за рубежом они приобрели еще до подписания Россией соответствующей декларации.
Кроме того, лучшее от Болонской системы сумели взять в ряде новых элитных вузов, созданных в 90-е годы XX века. Это ВШЭ (Высшая школа экономики), Шанинка (Московская высшая школа социальных и экономических наук) и еще несколько других престижных учебных заведений. А вот в рядовых провинциальных институтах и университетах Болонская система так полностью и не была внедрена. Здесь просто брали специалитет, убирали от него год и называли это бакалавриатом. Пятый-шестой год обучения входил в магистратуру. Либо (гораздо реже) оставляли специалитет, ничего не меняя. Правда, другая составляющая системы – академическая мобильность – была организована более успешно. Студенты выезжали учиться в зарубежные вузы. При этом все признавали, что осуществить возможность поступления нашего бакалавра в магистратуру другой страны-участницы на практике крайне сложно. Так что, исключив Россию из Болонской системы, нас лишили того, чего у нас и так никогда не было. А лучшие наработки российского образования были утеряны.
Вот только один из примеров, приведенный нашей газетой: «Введение ЕГЭ для выпускников нахимовских и суворовских училищ ударило по престижу вышеназванных учебных заведений. Раньше выпускники нахимовских училищ имели право без экзаменов поступать в высшие военно-морские учебные заведения, а выпускники суворовских училищ – в военные сухопутные вузы». («В» от 03.02.2021 год «ЕГЭ отменили, но не для всех»).
Возможность выучиться на специалитете осталась лишь в некоторых вузах с повышенной сложностью обучения. Так, медицинским вузам удалось не только сохранить специалитет, но и развить его программы, сохраняя лучшие традиции школы. Знаменитая Бауманка – тоже яркий пример того, что обучение техническим специальностям ни в какой Болонской системе не нуждалось. Однако наш специалитет не признавали другие страны-участницы Болонской системы, приравнивая его к бакалавриату.
Теперь участие России в Болонской системе осталось в прошлом. Глава Минобрнауки Валерий Фальков говорит о том, что в стране будет создана собственная система высшего образования. По словам министра, будущее за уникальным сочетанием специалитета, бакалавриата и магистратуры. Он пояснил, что полностью отказаться от бакалавриата и магистратуры сейчас не представляется возможным. Из его слов следует, что, во-первых, выпускники школ «симпатизируют этим форматам образования». Во-вторых, многие россияне получили степень бакалавра и без степени магистра не смогут двигаться дальше из-за квалификационных требований к должностям. В-третьих, система стала привычной и для иностранных студентов в России. «Но не нужно искусственно зажимать возможность развития специалитета и создавать преимущества бакалавриату и магистратуре», – сказал глава Минобрнауки в беседе с «Ъ».
Министерство намерено проектировать новую систему высшего образования вместе с ректорами вузов. Были сделаны заявления о том, что нынешним абитуриентам беспокоиться не нужно, в 2022 году в вузах изменений не произойдет. «Ничего ломать через колено не будем, ни заставлять [вузы] переписывать программы, планы и так далее, а спланируем переходный период в той структуре, которая будет поддержана всеми», – заверил Дмитрий Афанасьев.
Но высшее образование опирается на базовые, школьные знания. Между тем до сих пор не ясно, что же дальше будет с ЕГЭ, который появился в России вместе с Болонской системой. Он заменил традиционные вступительные экзаменам, не отвечавшие международным стандартам. Впрочем, сама Болонская система напрямую ввода ЕГЭ не требовала. Главным условием было обеспечить равные права при поступлении в вузы для всех абитуриентов.
ЕГЭ преподносился как способ объективной оценки школьных знаний. Для этого выбрали форму тестирования, с которой работает беспристрастная машина. Кроме того, новый экзамен должен был сделать высшее образование во всех вузах, включая наиболее престижные, доступным для детей из регионов.
Новый экзамен вызвал резкую критику деятелей науки, культуры, заслуженных учителей, общественности, родителей. Все они указывали на его многочисленные недостатки. Голоса протеста звучали всё время существования экзамена.
Наша газета всегда была противницей навязанного стране ЕГЭ. По мнению «Вестей», его введение привело к падению общего уровня знаний у школьников. Процесс обучения в старших классах превратился в «натаскивание» на экзамен по определенным предметам. Получение высокого балла стало главной целью как для учащегося, так и для педагога. Мало того, возникла целая армия репетиторов, готовая научить детей правильным ответам за родительские деньги.
«Вести» неоднократно указывали на то, что выпускникам на ЕГЭ в числе заданий повышенной сложности предлагались такие, которые не изучались на уроках. В то время как в прежние времена вступительные в вузы обязательно были привязаны к школьной программе.
После внедрения ЕГЭ многие семьи, нацеленные на поступление ребенка в престижный вуз, были вынуждены обращаться к репетиторам. Образование фактически стало платным. А цель, ради которой пожертвовали собственным уникальным образовательным опытом, так и не была достигнута. О каких равных правах при поступлении в вузы можно было говорить, когда сохранилась проблема кадрового, цифрового и бытового неравенства в школах крупных городов и отдаленных поселков? На севере Камчатки в некоторых селах в случае разрушения школьного здания дети годами, а то и десятилетиями учатся в приспособленных помещениях, ожидая, когда им построят новую школу. У таких образовательных учреждений нередко нет собственных спортзалов, отвечающих современным требованиям мастерских, а учебных кабинетов мало или в них тесно. («В» от 19.05.2021 года «Большие проблемы маленьких школ»). Традиционно не хватает квалифицированных учителей. Как выпускник маленькой сельской школы при поступлении в престижный вуз (а в теории такая возможность есть у каждого) может конкурировать с выпускником лицея или гимназии крупного города?
Непонятно также, почему ЕГЭ сделали обязательным для всех. Даже те школьники, которые не собирались поступать в институты, должны были сдавать этот экзамен, так как без него не выдавался аттестат (послабление сделали лишь для выпускников, сдававших экзамены во время пандемии коронавируса).
Казалось бы, после выхода нашей страны из Болонской системы следующим шагом должна стать отмена ЕГЭ. Но у экзамена нашлись защитники. Прежде всего, это Рособрнадзор – ведомство, которое несет ответственность за его проведение. Глава ведомства Анзор Мурзаев утверждает: «ЕГЭ не имеет никакого отношения к Болонскому соглашению. ЕГЭ – это завершающая точка среднего образования. Болонское соглашение – о высшем образовании. Это две разные сущности вообще. Психологически люди связали эти две истории, потому что Единый стартовал примерно в то же время, когда было подписано Болонское соглашение». (ЕГЭ с Болонским соглашением связан напрямую. Если бы мы не переделали систему выпускных школьных экзаменов под западные стандарты, нашу страну попросту бы не включили в число стран-участниц. Так что господин Мурзаев лукавит. – Прим. ред.).
В Рособрнадзоре указывают, что «ЕГЭ является национальным экзаменом, который построен на российских образовательных стандартах с учетом традиций отечественной системы образования… Он поддерживает единое образовательное пространство РФ в условиях огромного разнообразия образовательных программ». К заслугам ЕГЭ ведомство относит и то, что он «ликвидировал имевшийся ранее разрыв между школьной программой и программой вузовских вступительных экзаменов и обеспечил реализацию прав всех школьников поступить в выбранный вуз вне зависимости от региона их проживания». После таких заявлений остается лишь развести руками и задаться вопросом: как же выпускники советских школ, в том числе из далеких поселков, поступали в лучшие советские вузы в отсутствие ЕГЭ и Рособрнадзора? И откуда взялось в нашей стране такое разнообразие учебных программ, что теперь только ЕГЭ их и объединяет? А высокопоставленные чиновники «от образования», как показали недавние события в Одинцовском филиале МЭШ, даже не знают, чему учат детей в ряде частных школ? («В» от 25.05.2022 года «Как в России преподают русофобию»).
Встали на сторону ЕГЭ и родители, которые вложились в репетиторов, чтобы их ребенок успешно сдал экзамен. Да и ученики старших классов уже настроились на сдачу экзаменов в привычном для них формате. Школьников прельщает возможность сдать документы для поступления сразу в несколько вузов на несколько факультетов, «не выходя из дома». Однако и здесь есть свои минусы. Далеко не все студенты поступают туда, куда планировали изначально. И в результате выбирают факультет или институт только в зависимости от числа набранных баллов. В итоге они и учатся потом без интереса, и редко работают по специальности.
Как бы то ни было, все решения в этой сфере принимает Государственная дума РФ. Там уже заявили о поэтапном отказе от ЕГЭ и объяснили, каким будет первый шаг к его отмене. Предложен переход к добровольности ЕГЭ и выводе его из системы школьного образования. Предполагается, что данные изменения могут вступить в силу уже в начале нового учебного года. Перед законодателями поставлена задача за оставшиеся три летних месяца подготовить пакет документов для внесения изменений в образовательную систему России. В комитете Госдумы по просвещению звучат предложения постепенно перейти от ЕГЭ к внутренним вступительным экзаменам в вузах. Не секрет, что в ряде высших учебных заведений и сейчас существуют дополнительные творческие конкурсы при поступлении.
Что же касается мнения ректоров, которое обещали учитывать при проектировании новой системы образования в России, то оно уже обнародовано в сети. Его от имени всех ректоров страны высказал Виктор Садовничий, глава Российского союза ректоров и ректор главного вуза страны – МГУ. «Наши ректоры очень однозначно, единогласно выступили за дальнейшее совершенствование нашей системы образования, основанное на опыте советского периода, с тем, чтобы наша система образования была эффективной и развивалась успешно», – сказал он.
Соб. инф.
Наша справка
Первый аналог ЕГЭ был введен во Франции в 60-х годах прошлого века. Французские колонии в Африке обрели независимость, и в стране стало много иммигрантов из Африки. Уровень их образованности был крайне низок, но, тем не менее детям иммигрантов необходимо было учиться, и французские власти пошли им навстречу, упростив систему экзаменов. Выпускной экзамен совмещался с вступительным в вуз, были введены тестовые опросы.
Вскоре во Франции начались многочисленные демонстрации и акции протеста: граждане не принимали новую систему, считая, что она ведет «к отупению нации». Уже через три года правительство отказалось от нововведений.
Однако подобная система прижилась в Америке. Она была менее затратна и очень удобна. В итоге идея начала получать широкое распространение.
Автором идеи Единого государственного экзамена в России был министр образования Владимир Филиппов, возглавлявший ведомство с 1998 по 2004 год. Он начал масштабную реформу отечественного образования: присоединение России к Болонскому процессу, создание новых образовательных стандартов. Одним из необходимых условий этого процесса стало введение новых способов оценки знаний школьников.