«Я направлю режим больных к их выгоде
сообразно с моими силами и моим разумением,
воздерживаясь
от причинения всякого вреда
и несправедливости.
В какой бы дом
я ни вошел, я войду туда для пользы больного,
будучи далек от всего
намеренного,
неправедного
и пагубного…»
(Из клятвы
Гиппократа)

14 декабря 2020 года следственный отдел СК РФ по городу Петропавловску-Камчатскому завершил расследование уголовного дела в отношении врача-гематолога ГБУЗ «Камчатская краевая детская больница» Татьяны Шумилиной.

Она обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Как следует из пресс-релиза ведомства: «В апреле 2019 года обвиняемая ненадлежаще отнеслась к исполнению своих профессиональных обязанностей, оказала медицинскую помощь не в полном объеме и не соответствующую требованиям. Своевременно не назначила введение и не ввела 5-летнему мальчику, находящемуся на лечении в медицинском учреждении с диагнозом «острый лимфобластный лейкоз», необходимый медицинский препарат. В результате чего состояние ребенка ухудшилось, он был переведен в отделение реанимации, где наступила его смерть». Дело направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения и передачи в суд.

К сожалению, ситуации, когда по вине или по ошибке врачей гибнут дети, на Камчатке происходят с пугающим постоянством.
В своих публикациях («В» от 09.02.2016 года «Моего ребенка убили врачи», от 8.11.2016 года «Белые ангелы смерти из роддома № 2») «Вести» подробно рассказывали о халатном бездействии медицинского персонала родильного дома при ГБУЗ «Петропавловск-Камчатская городская больница № 2», приведшем к внутриутробной гибели детей двух рожениц.

Ранее, в 2013 году, аналогичный случай произошел с жительницей Елизова, направленной на роды во все тот же петропавловский роддом № 2. По недосмотру врачей один из двух детей родился мертвым.

Приведу еще несколько трагических примеров.
24 сентября 2007 года при удалении аденоидов в Санкт-Петербургской детской больнице Марии Магдалины скончался пятилетний мальчик. Утром того дня отоларинголог медучреждения Виктор Бойченко успешно удалил мальчику «ненужные придатки». Никаких осложнений не последовало, и ребенок уже готовился к встрече с мамой. Однако позже у малыша открылось кровотечение. Ровно через 11 часов после завершения операции мальчик умер. Следствие установило, что Бойченко не диагностировал вовремя кровотечение и не смог оперативно его остановить. В результате этого у ребенка случился геморрагический шок, который привел к смерти.

25 февраля 2009 года, опять же в Санкт-Петербурге, в детской инфекционной больнице № 3 от пневмонии скончалась одиннадцатилетняя Даша Агапеева. Девочка всех удивляла своими талантами: играла на фортепиано, была ведущей детского эстрадного конкурса «Восходящая звезда» и других детских конкурсов, а также работала на телеканале «Улыбка ребенка», часто выступала в Петербургской филармонии, была лауреатом и победителем множества городских и международных конкурсов.

Утром того злополучного дня у ребенка неожиданно поднялась температура – 38,5. Мама Даши вызвала врача. После осмотра тот установил диагноз: ангина. Выписал таблетки и отправил маму с дочерью на больничный. Предписания медиков Ирина Агапеева (мама девочки) соблюдала очень тщательно, однако через несколько дней состояние Даши резко ухудшилось – появились сильные боли в животе. К вечеру 25 февраля девочка начала задыхаться.

Мать вызвала «скорую», которая прибыла только через три часа. Больного ребенка повезли в Детскую инфекционную больницу. Уже в «скорой» врач определил, что у Даши не ангина, не грипп или ОРЗ, а пневмония. Последняя надежда оставалась на врачей реанимации. Но, когда школьницу привезли в больницу, в приемном покое на нее даже не взглянули. Вместо этого принимающая врач стала заполнять историю болезни, задавая матери вопросы о том, когда и как родилась Даша и хорошо ли проходила беременность. Девочка тем временем потеряла сознание. Ирина умоляла врача взглянуть на маленькую пациентку, однако та осадила родительницу, заявив, что выполняет свою работу.

В конце концов девочку доставили в реанимацию, но было уже поздно. Даша скончалась.

В ноябре 2020 года следователи возбудили уголовное дело по ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности малолетнему) после смерти двухлетнего ребенка, который был госпитализирован в Морозовскую детскую городскую клиническую больницу Департамента здравоохранения Москвы (ДЗМ). Мальчик поступил в больницу  6 ноября, ему поставили предварительный диагноз «синусит». Врач назначил ребенку антибиотик капельно в вену. На следующий день его отправили на КТ-исследование, которое исключило ранее поставленный диагноз, связанный с сосудами. Был установлен новый – «ангионевротический отек лица». В ночь на 8 ноября состояние ребенка ухудшилось. Медработники приняли решение применить противоаллергические препараты. На следующий день утром ребенка перевели в реанимацию, так как его состояние продолжало ухудшаться, и спустя девять часов он скончался.

В отношении врачей, допустивших преступную халатность либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей по вышеизложенным эпизодам, были возбуждены уголовные дела и они по приговорам суда получили заслуженное наказание. Но в большинстве случаев врачей освобождают от уголовной ответственности. Так, 9 февраля 2013 года все в том же Санкт-Петербурге врач скорой помощи Валентина Ковалева и фельдшер Виктория Ковальчикова прибыли по вызову родителей полуторагодовалого малыша. Медики сообщили родителям, что ребенку, которого мучили рвота и понос, необходима госпитализация, однако его жизни ничего не угрожает и мальчика заберет другая бригада. Родители согласились подождать. Но меньше чем через два часа после визита медиков петербуржцы заметили, что ребенок не дышит. Мальчик умер.

Позже выяснилось, что врач поставил неверный диагноз. Вскрытие показало, что ребенок скончался не от кишечной инфекции, а от перитонита. Воспаление возникло из-за того, что малыш проглотил 14 шариков от конструктора, пока родители этого не видели. Медики не распознали у пациента «острый живот», и это стоило мальчику жизни. В отношении медиков возбудили уголовное дело по части 2 статьи 124 УК РФ (неоказание помощи больному, повлекшее по неосторожности смерть). Позже врача и фельдшера оправдали. Ведь симптомы кишечной инфекции и перитонита схожи, а магнитный конструктор, совершенно не предназначенный для столь маленьких детей, и вовсе не должен был оказаться в руках у малыша.

Не так давно, 11 декабря этого года, присяжные Калининградского областного суда оправдали реаниматолога-анестезиолога регионального перинатального центра Элину Сушкевич и исполняющую обязанности главного врача Калининградского родильного дома № 4 Елену Белую. Врачей обвиняли по ст. 105 УК (убийство малолетнего), а Белой также вменяли ст. 286 УК (превышение должностных полномочий).

По версии следствия, в ноябре 2018 года в роддоме № 4 Калининградской области женщины решили убить младенца, который родился недоношенным, на 24-й неделе беременности. Сушкевич входила в состав реанимационной бригады, которую вызвали для оказания помощи ребенку. Но на следующий день ребенок умер. Следователи сочли, что медики убили младенца, чтобы не портить статистические показатели и сэкономить ресурсы больницы. Для этого, по версии следствия, Сушкевич, по указанию Белой, ввела новорожденному ребенку сульфат магния. Однако защита указывала на то, что ребенок не имел шансов выжить. Он находился в тяжелом состоянии и весил на момент рождения всего 700 граммов. В итоге присяжные сочли, что следствие не смогло доказать, что младенцу был введен сульфат магния с целью его убийства.

В поддержку Сушкевич и Белой выступило медицинское сообщество. В числе тех, кто поддержал калининградских медиков, был известный педиатр, президент Национальной медицинской палаты РФ Леонид Рошаль.

Он, в частности, указывал, что дорогостоящий препарат, в экономии которого медиков заподозрили следователи, все же вводился ребенку, но тот не дожил до повторной инъекции.

Вернемся к делу Татьяны Шумилиной. Уголовное дело в отношении нее было возбуждено 8 июля прошлого года. Было проведено три экспертизы: судебно-медицинская на Камчатке и две в Новосибирском международном бюро судебных экспертиз, оценки и медиации. Заключения специалистов подтвердили факт ненадлежащего оказания врачом медицинской помощи ребенку. После ознакомления с заключениями экспертов Шумилина признала свою вину.

В этом деле есть несколько интересных обстоятельств. Мама умершего ребенка Дарья в разговоре со мной сообщила, что ничего не знала о ненадлежащих действиях врача. Изначально она не имела ни к кому никаких претензий и даже не хотела вскрытия. Однако 19 апреля ее вызвали в Следственный комитет и сообщили, что по факту смерти ее сына проводится доследственная проверка. После это Дарья дала следствию показания и согласие на производство необходимых действий.

В пресс-релизе Следственного комитета указывается, что уголовное дело в отношении Шумилиной было возбуждено по сообщению в средствах массовой информации. Если в СМИ обратились не родители и не другие родственники умершего ребенка, то откуда могла появиться такая информация? Ответ очевиден: от тех, кто знал историю болезни ребенка и мог профессионально определить причину его смерти. То есть такая информация могла исходить от других врачей краевой детской больницы, коллег Шумилиной. По всей видимости, опасаясь обратиться напрямую в правоохранительные органы, эти врачи или врач решили пожаловаться через СМИ. Пойти на это они могли по двум причинам. В лучшем случае из чувства долга и возмущенной совести, в худшем из корыстных побуждений. Например, из-за профессионального соперничества или зависти. Иногда таким образом пытаются убрать «неугодных».

Как тут не вспомнить попытку руководства Краевой больницы им. Лукашевского избавиться от врача регионального сосудистого центра Андрея Кубанова? «Вести» подробно рассказывали об обстоятельствах этой истории в цикле публикаций под общим названием «Дело доктора Кубанова». Напомню, что ему инкриминировалась установка пациентам одиннадцати просроченных стентов в период с октября 2015 года по январь 2016 года и наличие поддельных документов, подтверждающих его квалификацию. После двух с половиной лет следственных мероприятий и жесткого прессинга со стороны следственных органов и руководства больницы суды первой и апелляционной инстанций вынесли в отношении врача оправдательный приговор с правом реабилитации. Кубанова оправдали и даже восстановили на работе после незаконного увольнения по решению суда. Однако уникальный в своем роде специалист принял решение занять административную должность в частном медицинском учреждении.

Получается, что не мытьем, так катаньем главный врач краевой больницы Андрей Кисляков и его окружение своей цели добились. Добились и те, кто сообщил о действиях доктора Шумилиной. Похоже, мы имеем дело с новой тенденцией, особенно ярко проявляющейся в медицинском сообществе. Еще лет 15 назад доказать вину врача в непрофессиональных действиях правоохранительным органам было очень сложно. Врачи, что называется, вставали в «глухую оборону», свидетельствуя в пользу коллег и скрывая различные нелицеприятные факты. Да и следственные органы не проявляли тогда, на мой взгляд, особого рвения в расследовании дел медработиков. С недавнего времени ситуация наконец-то начала меняться в пользу объективности и соблюдения прав пациентов.

Сегодня в России, в том числе в Камчатском крае, существует около двух десятков профессиональных ассоциаций, призванных обеспечивать интересы медицинских работников. В 2015 году была создана Региональная общественная организация «Медицинская палата Камчатского края», а в 2018 году на Камчатке открылось представительство Лиги защиты врачей. От кого или от чего эти организации защищают врачей? От родственников угробленных ими пациентов и покалеченных больных?

В качестве эпиграфа к этой публикации я привел отрывки из клятвы Гиппократа. Одним из них я и закончу: «Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастие в жизни и в искусстве, и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».

Современные российские врачи не дают клятву Гиппократа. Они дают Клятву врача. Обе эти клятвы не имеют никакой юридической силы, а, скорее, являются неким морально-этическим кодексом, которого должен придерживаться каждый врач. Должен, но, как мы видим, на деле нередко происходит иначе.

Андрей БОРИСЕНКО