«Средь суеты и рутины бумажной в каждой судьбе возникает «Однажды…»
Дети часто пугают друг друга страшилками про гроб на колесиках, зеленую пластинку и красное пятно, которое нельзя стереть. Со временем такие истории вызывают у нас улыбки, но иногда детские страхи преследуют нас и во взрослой жизни. Я никогда не боялась Бабы-Яги, Лешего и другой сказочной нечисти, но буквально цепенела от ужаса, когда во сне видела одноглазого бородатого мужика в черном балахоне. Он редко мне снился, но его образ всегда олицетворял зло во плоти. Родителям о своих кошмарах я не рассказывала, понимала, что имела дело с плодом собственного воображения. С возрастом я почти забыла облик того монстра и даже представить не могла, что когда-нибудь встречу его в реальной жизни…
После окончания университета я устроилась на работу по специальности в коммерческий банк. Сначала мне предложили должность операциониста, а через несколько лет перевели в кредитный отдел, который со временем я возглавила. Мои успехи на работе позволили купить собственную квартиру и начать самостоятельную жизнь. Вскоре я встретила мужчину по имени Олег, мы стали жить вместе, но мой избранник не спешил сделать мне предложение стать его женой. Меня эти отношения устраивали, однако сильно огорчали родителей. В унисон они твердили, что института гражданского брака в нашей стране не существовало, и настаивали на законной регистрации нашего союза. Мне оставалось разводить руками и ждать, когда мой спутник созреет для создания узаконенной семьи.
Мне приходилось много трудиться, иногда я допоздна задерживалась в офисе. Олег трудился таксистом, по вечерам и выходным дням был занят на своей работе. Совместных планов на жизнь мы не строили, отпуска проводили порознь, но всё равно тянулись друг к другу.
Однажды, завершая утомительные отчеты, я попросила Олега забрать меня с работы, но он был занят на каком-то важном заказе и не смог подъехать к офису. Другую машину я вызывать не стала, решила немного пройтись, чтобы «проветрить» голову от итогов и цифр, которые долго не сходились. Теплый летний ветерок приятно ласкал моё лицо. На улице было пустынно, я посмотрела на часы и с ужасом осознала причину такой тишины: они показывали 22 часа 30 минут. Вспомнив о просмотренных накануне криминальных новостях, я наглухо застегнула плащ и ускорила шаг. Путь домой проходил через Кафедральный собор, который всегда был ярко освещен, но в этот вечер храм и соседний сквер тонули во мгле. Другого короткого пути домой не было. Мне пришлось собрать силу воли в кулак и шагнуть в темноту. Не помня себя от ужаса, я бежала по дорожке, мощеной плиткой, и вдруг за спиной услышала мужской густой голос: «Вам посветить?» Мое сердце сжалось в горошину. «Не бойтесь, я сейчас помогу, это же надо, такая темень», – продолжал незнакомец. Мужчина поравнялся со мной, и я увидела черный силуэт с огромный уличным фонарем в руках. Он поднял источник света над головой, и я смогла разглядеть его лицо. Одноглазый мужчина с огромной седой бородой был одет в черный балахон, капюшон которого частично укрывал его уродливое лицо. От ужаса я закричала во весь голос и изо всех сил рванула на проезжую часть дороги. Машины стали громко сигналить, из окон авто слышалась брань в мой адрес.
Опомнилась я только возле своего подъезда. Дрожащими руками достала ключи от квартиры и с трудом дошла до своего этажа. Только дома я поняла, что сломала каблук на роскошных итальянских туфлях и повредила оба супинатора. Сбросив искалеченную обувь, я поплелась в ванную. В голове крутилась только одна мысль: урод, снившийся мне всё детство существовал на самом деле. Страх за свою жизнь, усталость от рутинной работы, бесконечное одиночество и беззащитность накрыли меня с головой. Закрыв руками лицо, я расплакалась навзрыд. Когда из коридора послышался телефонный звонок, приступ внезапной истерики пришлось прекратить. Вытирая слезы, я подошла к телефонному аппарату и подняла трубку, в которой был слышен голос мамы. Она не смогла дозвониться до меня по мобильному телефону и всерьез стала переживать за дочку-трудоголика. Хлюпая носом, я пыталась успокоить маму типичными отговорками, что всё в порядке, но вновь расплакалась, пугая немолодую женщину. Мама собралась прекратить разговор, чтобы вместе с отцом срочно приехать ко мне, но я смогла убедить родителей не мотаться по ночному городу. Когда я немного успокоилась, объяснила, что возле собора встретила жуткого мужчину, который всё детство преследовал меня во снах. Мама уточнила, как выглядел тот страшный человек, и предположила, что я встретила отца Георгия. Она пригласила меня на семейный ужин, чтобы рассказать об этом мужчине, и попросила не ходить одной по ночным переулкам.
В субботу вечером я купила хорошее вино, фрукты и отправилась в дом, где родилась и выросла. Мама запекла в духовке куриную тушку, аромат которой улавливался сразу при входе в подъезд. Родители встретили меня в прекрасном настроении, расспросили про работу, для приличия задали вопрос об Олеге и пригласили за стол.
Папа, открыв вино, наполнил им наши бокалы, себе, как обычно, налил апельсиновый сок и предложил тост за прекрасным дам. Пригубив терпкое вино, мы принялись ужинать. В воздухе повисла тишина, которую нарушила мама.
Она начала со странного вопроса: «Милая, а с какого возраста ты помнишь себя и папу?» Я удивленно пожала плечами и ответила, что с самого рождения. Мама всегда была солнышком в моей жизни, но папа занимал в ней особое место. В детстве я каталась на нём верхом, любила с ним ходить в магазин, потому что только он исполнял все мои детские желания. Когда я пошла в первый класс, папа смог уговорить директрису, чтобы право первого звонка предоставили мне. В средней школе он не пропускал ни одного осеннего бала, на последнем звонке плакал не меньше мамаш одноклассниц. Организацию выпускного вечера взял на себя. После поступления в университет носил шоколадные конфеты и печенье на кафедру. В банке представлялся довольным клиентом, иногда приносил мне на работу цветы. Не дождавшись моего ответа, мама продолжила, что папа не всегда был таким удивительным человеком как сейчас – в молодости он был алкоголиком. Я окончательно потеряла дар речи, стала отрицательно мотать головой и вопросительно посмотрела на отца, который развел руками и сказал, что это правда. Он просил не перебивать маму и спокойно выслушать её рассказ…
Мои родители поженились сразу после окончания техникума. Молодые и счастливые, они решили немного пожить для себя без детей. Первый год безоблачной жизни пролетел на одном дыхании. Каждые выходные собирались большие компании, летом выезжали на природу, жарили сосиски, пили портвейн. Но вскоре молодая жена стала замечать, что после бокала горячительного напитка муж уже не мог остановиться. Через три года совместной жизни это стало огромной проблемой. Мама несколько раз пыталась развестись, но отец уверял, что окончательно завязал и просил вернуться.
Молодым специалистам дали новую квартиру, в которой должно было поселиться счастье, но отец снова и снова срывался, опустошая сердце любимой женщины. Когда он не пил – был самым лучшим мужчиной на свете. Папа носил маме цветы, был, что называется, мастером на все руки, умел хорошо готовить. Но как только алкоголь попадал ему на язык – ломал всё, что строил, говорил гадкие слова, уходил из дома на несколько дней. После очередного запоя мама собрала вещи и решила переехать к родной сестре в деревню. Но через месяц узнала, что беременна мной.
Когда молодой мужчина узнал, что скоро станет отцом, он летал от счастья и поклялся маме бросить пить навсегда. Но своё обещание не сдержал.
Отец носил новорожденную дочку на руках, старался окружить заботой, много работал, чтобы нас баловать, но снова и снова срывался и уходил в запой. Уговоры и угрозы развода действовали на несколько месяцев, потом снова наступала темнота.
Когда мне исполнилось четыре года, мама предложила съездить в деревню. Отпуск у родителей был в одно время, и лето они решили провести на берегу красивейшего озера. Смена обстановки должна была пойти отцу на пользу. Но уже на вокзале папа успел напиться. Жара окончательно разморила его. Не дожидаясь отправления поезда, отец уснул в вагоне и проспал всю дорогу.
Мама смотрела на безвольно качающееся тело пьяного мужа, тихонько плакала и понимала, что устала от такой жизни. Я прыгала на нём, плела косички и говорила, что папа играл в «мудрого индейца». Мне на секунду показалась, что я вспомнила эту поездку, своё платье и маму, которая почему-то была вся в слезах…
На станции нас встретила мамина сестра Оля, с которой они не виделись целый год. Она извинилась за внезапную поломку мотоцикла и предложила дождаться совхозного грузовика, который должен был ехать в сторону деревни. Я стала хныкать, просила еды и воды, поэтому все приняли решение идти пешком. Расстояние было небольшим, кроме того, отцу не мешало проветриться перед встречей с родней. Наотрез отказавшись идти по пыльной сельской дороге, я забралась на плечи к отцу, женщины разобрали сумки с вещами. Сон в поезде пошел ему на пользу: он протрезвел и, превратившись в прекрасного собеседника, начал рассказывать последние анекдоты, чем произвел благоприятное впечатление на тетю Олю. Она возмущенно посмотрела на сестру и поругала её за беспочвенные жалобы на супруга. Спустя некоторое время им навстречу вышел мужчина в длинной черной рясе…
«Точно, мужик из леса!..» – вдруг, словно ошпаренная, вскрикнула я. Передо мной стали кружиться картинки того лета: тетя Оля, лучше всех умеющая лепить пельмени, первая пойманная мною рыба и патлатый мужчина без глаза, в черной одежде, который сильно меня напугал. Я попыталась вспомнить другие детали этой поездки, но мама просила не отвлекаться и дослушать историю до конца.
Подойдя поближе к этому страшному человеку тетя Оля поздоровалась с ним, рассказала про поломку мотоцикла и сообщила родителям имя незнакомца. Его звали отец Георгий. Батюшка поздоровался со всеми, предложил помочь, взял самую тяжелую сумку у женщин и проводил нас до калитки. Через несколько минут он вдруг спросил у мамы, пьет ли её муж. Мама всегда стыдилась подобных разговоров, тем более с незнакомыми людьми, попыталась отнекиваться, но её опухшие от слез глаза и резкий запах спиртного, источаемый отцом, говорили сами за себя. Священник предложил женщинам поспешить, чтобы накрыть на стол, а отца попросил замедлить шаг для разговора. Я не хотела оставлять отца наедине с этим страшным человеком, поэтому наотрез отказалась слезать с его плеч. Их разговор я не запомнила, но всю дорогу крепко держалась за шею отца. Когда мужчины подошли к калитке, отец опустил меня на землю и сказал, что скоро вернется. По словам мамы, пока отца не было, я металась по двору и не могла найти себе места. Наверное, страх потерять любимого человека засел тогда в моей голове в виде большого одноглазого монстра.
Полтора часа отец разговаривал с батюшкой, но сам плохо помнил детали этого общения. В его воспоминаниях остался приятный голос священника и мысли о любови к жене и дочери. После того странного разговора отец больше не притронулся к рюмке.
Когда отпуск подходил к концу, мама всё же решилась найти отца Георгия, чтобы поблагодарить его за исцеление супруга. Он встретил счастливую женщину, раскинув руки. Не отдавая себе отчета, мама бросилась к нему на грудь и расплакалась. Сквозь слезы благодарила отца Георгия за чудо. Он гладил её по голове и всё время говорил, что только любовь творит чудеса. Предвосхищая мамин вопрос, священник объяснил, что просто смог найти нужные слова для человека, который так сильно любил свою семью. Он считал, что если сердце переполнено любовью и нежностью, в нём нет места дьявольским соблазнам. Когда мама успокоилась, стала извиняться за свой порыв, отец Георгий улыбнулся открытой улыбкой и сказал, что маме нечего стыдиться. Её муж был болен, а теперь выздоровел. Мама спросила, почему он решил помочь. Батюшка ответил, что помог не ей, а себе. Ведь ему не хватит всей жизни, чтобы замолить грехи и прощение у Бога за малодушие, проявленное пятнадцать лет назад…
Когда-то отец Георгий был обыкновенным Жорой. Вырос он в местах, где конопля росла, словно ромашки на лугу, и с юных лет пристрастился к легким наркотикам. Однажды он встретил девушку небесной красоты. Молодые люди полюбили друг друга. Но избраннице совершенно не нравился образ жизни веселого Жорика. Она просила бросить пагубную привычку и начать новую жизнь, пыталась его лечить. После безуспешных попыток несколько раз уходила от возлюбленного, но снова возвращалась. Пять лет тянулась эта связь, пока возлюбленную Жоры не нашли мертвой возле окон их многоэтажки. Соседи утверждали, что видели, как девушка мыла окна, и предположить не смогли, что случится такая трагедия. После вскрытия выяснилась, что она была беременной…
От горя Жора едва не сошел с ума, всё глубже погружаясь в дурман травы, теряя понимание времени и реальности. После очередного приступа галлюцинаций Жора решил свести счеты с жизнью, но попытка оказалась неудачной: веревка оборвалась, безвольное тело упало на пол. Падая, он ударился о перевернутую металлическую ножку стула и лишился глаза. Дружки-наркоманы нашли Жору на полу лишь на следующий день и вызвали скорую помощь. В больнице его откачали, но вернуть душу к жизни не смогли. Угрызения совести за смерть своей семьи были невыносимыми. После выписки из больницы Жора снова решил проститься с бессмысленной жизнью и той же ночью вскрыл себе вены. Теряя сознание, он вдруг увидел свою возлюбленную. Бледная красавица уверяла самоубийцу, что простила его и просила впустить свет в своё сердце. Он пришел в себя и сам вызвал скорую помощь.
После выписки из больницы Жора долго слонялся по улицам, пока не услышал звон колоколов. В церкви ему предложили покинуть город и отправиться помогать отшельникам с восстановлением старого храма в священном месте. Несколько лет Жора жил в горах, помогал возводить разрушенные постройки, вел аскетичный образ жизни, часто плакал, искал силы в молитвах. Раны на душе стали затягиваться, и свет окончательно заполнил его душу. Со временем Георгий стал ощущать особый дар чувствовать беды других, лечить прихожан молитвой и теплом рук. Через десять лет у него появилась возможность получить приход, его направили служить в деревушку, где жила сестра мамы Ольга – там нужно было возводить церковь. Со своей задачей отец Георгий справился. Местные жители его очень любили, часто просили помощи, когда нужно было лечить не только душу, но и больное тело…
Мама слушала рассказ священника не перебивая и вернулась домой потрясенная. Перед отъездом отец Георгий благословил родителей на новую жизнь. Вскоре семья тети Оли переехала жить в город, в ту деревню мы больше не ездили. Но недавно родители прогуливались в сквере рядом с Кафедральным собором и случайно встретили своего волшебника. Они напомнили ему историю, связывающую их судьбы, и рассказали о событиях, которые случились после той встречи. Сильно постаревший священник вспомнил чету, которой подарил надежду на счастливую жизнь, и рассказал, что несколько лет назад был переведен на службу в этот собор…
Эта история меня потрясла. Прежде я никогда не задавалась вопросом, почему за праздничным столом отец всегда пил сок или минеральную воду. Он всегда был веселым и отзывчивым человеком, даже в самые сложные годы безработицы отец никогда не раскисал и не впадал в уныние – его сила воли и духа впечатляли меня. Но больше я была потрясена чудодейственной силой любви, о которой сама ничего не знала. Остаток вечера мы посвятили воспоминаниям о моём детстве и загородных поездках. Ближе в полуночи я вызвала такси и вернулась домой, где меня никто не ждал.
Облачившись во фланелевую пижаму, я легла в холодную постель и попыталась уснуть, но мысли о родителях меня не отпускали. Они не были идеальной парой, могли поспорить, даже поругаться. В девяностые годы прошлого столетия перебивались случайными заработками и частенько нуждались в деньгах, прожили сложную жизнь, но не отказались от привычки целоваться при встрече, даже если расставались в отделах супермаркета. Я вспоминала наше знакомство с Олегом и не могла понять, когда наша жизнь превратилась в безразличное существование двух чужих людей. Я забыла его губы на вкус и не помнила рассвет, который встречала в объятиях Олега. Мне захотелось всё изменить, но сон прервал мои мысли…
Наутро я решила заглянуть в собор и при солнечном свете рассмотреть то «чудище», которое снилось во сне, а на самом деле оказалось настоящим волшебником, спасшим нашу семью. Я хотела издалека посмотреть на отца Георгия, а потом бесследно исчезнуть, но мужчина обратил на меня внимание и сам подошел: «Добрый день, извините, я Вас недавно напугал», – вдруг начал священник. Я удивленно посмотрела на него и поняла, что точно имею дело с необыкновенным человеком. Он широко улыбнулся и продолжил: «Я узнал Вас по необычным духам. С Вами в тот вечер ничего плохого не случилось?» Мне нужно было что-то ответить, но вместо слов получилось выдавить: «Здравствуйте». «Вы были очень напуганы, а я корил себя за то, что полез с этим фонарем, да и еще с таким своеобразным обликом», – продолжил мужчина. Он покачал головой и внимательно посмотрел на меня. Пожилое лицо было покрыто множеством морщин, шрамы на его травмированном глазу давно зажили, оставив рваные рубцы, темная одежда подчеркивала худощавое тело, не вызывая прежнего ужаса. Я не знала, что сказать и спросила о причине отсутствия освещения собора. Мужчина рассказал о безруких электриках, которые, починив проводку монастырского общежития, угробили наружное освещение главного храма города. Он уверил, что поломка была устранена, вернув привлекательный образ моему любимому микрорайону. Я извинилась за расшатанные нервы, объяснила, что обычно не гуляю по ночам одна и хотела уйти, но отец Георгий вдруг спросил: «Вы крещенная?» Я немного помялась и утвердительно кивнула. Потом объяснила, что почти ничего не помнила из этого обряда и редко ходила в церковь. Священник посмотрел на меня и предложил остаться, чтобы понаблюдать за таинством Крещения. Мне не хотелось подглядывать за чужими семьями, но отец Георгий прикоснулся к моему плечу и, будто услышав мои сомнения, сказал: «Не переживайте, просто побудьте, сколько захотите». Я улыбнулась в ответ и осталась.
В тот день крестили мальчика, которому еще не было года, и двух мужчин в военной форме. Мне не хотелось мешать, я отошла подальше и стала наблюдать за процессом. Мужчины были собраны и без тени улыбки делали то, что велел им священник, малыш вертелся в руках молодой матери и всё время пытался подпевать церковным певчим. Когда отец Георгий взял на руки малыша и окунул в купель, ребенок, выпучив глаза, стал громко кричать, перебивая густой голос священника. Молодая женщина закутала своё чадо в полотенце и прижала к себе, но ребенок не унимался. Когда отец Георгий снова взял на руки малыша, тот вдруг затих и замер. Все четверо отправились за алтарь, а когда вернулись, ребенок накручивал седые волосы священника на свои маленькие пухлые пальчики и заливисто смеялся.
Когда всё закончилось, я решила помочь женщина одеть ребенка. Она сопротивляться не стала и сразу вручила малыша мне в руки. Он, увидев яркие украшения в моих ушах, стал громко охать и качать головой. Его мама улыбнулась и назвала сына маленькой сорокой, ведь он никогда не пропускал блестящие вещи. Я прижала ребенка к себе и почувствовала тепло в душе, которое раньше никогда не ощущала. Малыш сопротивляться не стал, обвил мою шею руками и тихонько засопел. Мы одели ребенка, женщина взяла его на руки, поблагодарила за помощь и вышла из храма. Я оглянулась по сторонам, не увидев отца Георгия, мысленно простилась с ним и ушла…
По дороге домой я перебирала свои ощущения и поняла, что больше не хочу роскошной свадьбы, а мечтаю стать матерью, чтобы всем сердцем любить своего ребенка. В моей жизни появилась цель, я решила поделиться ею с Олегом. Он по счастливой случайности оказался дома, но мою идею встретил с кислым видом. Мужчина кривил лицо, крутил пальцем у виска и заявил, что не готов стать отцом. «А на что ты готов?» – раздраженным голосом спросила я. Олег манерно закатил глаза и стал мямлить про покупку квартиры побольше или другой квартиры для сдачи её в наём. Я посмотрела на него и почувствовала резкий прилив гнева. Его вечно небритое лицо и помятая прическа, замызганная футболка и запах сигарет в одночасье стали меня раздражать. Получать высшее образование Олег не хотел, обожал свою работу, ни к чему не стремился и, разменяв четвертый десяток, не собирался создавать семью, чтобы воспитывать своих детей. Я хотела окончательно выяснить все отношения, но Олег потянулся за курткой, чтобы отправиться на работу. Вместо цивилизованной беседы я преградила ему путь и скомандовала убираться из моей квартиры и жизни. В ответ на меня посыпались слова брани и громкий хлопок входной двери. Не дожидаясь его возвращения, я запихала вещи Олега в пустой огромный мусорный пакет и выставила его за дверь, потом вызвала мастера по замене замков и поменяла ключи. Утром, когда я выходила из дома на работу, вещей у входа больше не было…
Мне было немного досадно оттого, что мужчина, с которым я прожила около пяти лет, не искал со мной встречи и не пытался поговорить, просто забрал своё барахло и удалился из моей жизни бесследно, оставив саднящую досаду о времени, прожитом в пустоте. Спустя несколько дней, я нашла какие-то бумаги Олега, которые в порыве злости не заметила. Я хотела позвонить ему, чтобы вернуть, но когда поняла, что мой контакт им заблокирован, порвала бумажки и окончательно излечилась от хандры, отравляющей мою душу.
Ближе к выходным дням я позвонила маме и рассказала о расставании с Олегом, которому предшествовала встреча с нашим священником. Проговаривая детали общения с отцом Георгием, мне вдруг показалось, что он, прочитав грусть в моих глазах, нарочно оставил меня в храме. Он знал, что на Крещение придет одинокая мама с ребенком, который не оставит равнодушной даже самую трудолюбивую женщину. Прикосновения к малышу, пахнущему молоком и чистыми пеленками, пробудили мою душу ото сна, заставив думать о своих детях, а не цифрах в отчетах. В ответ мама засмеялась и предложила в субботу поужинать всей семьей.
Прошло еще несколько лет, прежде чем настоящая любовь вошла в моё сердце. Мы встретились случайно, но почти сразу поняли, что искали друг друга давно. Мой избранник встречался с разными женщинами, но только меня захотел видеть в подвенечном платье. Я рассказала о нашем семейном волшебнике, у которого часто просила советы. Споров по выбору церкви и священника между нами не возникло. Отец Георгий провел волнительный обряд, освятил наш союз, объединив перед алтарем наши судьбы навсегда. Позже он крестил наших детей и еще много лет оставался ангелом-хранителем семьи.
Отец Георгий умер в своей постели в канун восьмидесятилетия. Во сне у него остановилось сердце. В одночасье мой мир опустел, я словно осиротела, краски потеряли цвет, было трудно дышать. Я не смогла пойти на отпевание и запомнила отца Георгия живым. Мне хотелось верить, что его направили служить в другой храм в соседнем городе. Но иногда осознание настоящей потери накрывает меня с головой, погружая душу в тоску. Потребуется время, чтобы тягостные переживания наконец-то забылись, а в сердце осталась лишь благодарность судьбе за встречу длиною в жизнь с земным ангелом-хранителем, научившим верить, любить и прощать.
Ариша ЗИМА