(Продолжение. Начало в газете «Вести» Камчатка № 127 от 16.11.2016, № 128 от 23.11 2016)

В прошлых номерах газеты мы начали повествование, посвященное 275-летию со дня смерти капитана-командора Витуса Йонассена Беринга. Капитан-командор умер 8 декабря 1741 года на острове, носящем сегодня его имя. Его похоронили в бухте, впоследствии получившей название бухта Командора. В 1991 году останки Витуса Беринга были обнаружены и идентифицированы. В то же время был воссоздан настоящий лик командора. На предыдущих портретах и бюстах, как оказалось, был изображен его дядя. В 1992 году останки Витуса Беринга и шести членов его команды были с почестями перезахоронены. Изучение последней стоянки Витуса Беринга за 275 лет превратилось в увлекательную историю. Наша газета решила опубликовать материалы журналистов, документы, исторические справки, которые были связаны с научно-исследовательскими экспедициями в бухту Командора.
Вашему вниманию представляем два материала об экспедиции на остров Беринга в 1991-1992 годах. Первый материал принадлежит перу бывшего корреспондента нашей газеты Ольги Павловой, опубликованный в «Вестях» № 95 от 17.08.1991, второй – бывшему корреспонденту газеты «Камчатская правда» Михаилу Жилину.
Вячеслав СКАЛАЦКИЙ

«…НО В НАШИ БЕСПОКОЙНЫЕ ГОДЫ ПОКОЙНИКАМ ПОКОЯ НЕТ…»

«Дон Гуан: Так здесь похоронили командора? »
(А. Пушкин, «Каменный гость»).

ЗДЕСЬ. Теперь в этом, практически, нет сомнений. Или, как с сугубой научной осторожностью говорит Оле Шерринг, директор музея в датском городе Хорсенсе:
«Мы надеемся, что можем более или менее точно ска¬зать: один из них – Витус Беринг».
А «они» лежат, открытые хмурому небу Командорских островов: несколько человеческих скелетов, за два с половиной столетия ставшие частью этой земли, слившиеся с нею даже цветом. Прямо сквозь них прорастали травы и карликовые деревья. И теперь, пока Оле ведет свой рассказ, его коллега – археолог из Дании – продолжает, попыхивая трубкой, свой ювелирный труд: маленькими, похожими на маникюрные, ножницами срезает корешки, за миллиметром миллиметр отделяет почву от того, что (или «кто»?) было (был?) когда-то членом экипажа пакетбота «Апостол святой Петр».
Рядом – едва наметившиеся контуры другого человека. Объект, над которым работает
сам Оле Шерринг, предполагается – это и есть останки Командора. Во всяком случае, на подобную возможность указывает тот факт, что руководитель Второй Камчатской экспедиции был единственным, кто удостоился в те далекие драматические дни особой почести: за неимением гроба был похоронен на корабельной доске. Именно в этом погребении и обнаружено большое содержание древесных остатков.
И все-таки, все это пока лишь научная гипотеза. Записки уцелевших участников похода к берегам Америки рассказывают о тринадцати похороненных на острове, который теперь носит имя Беринга. Сегодня вскрыты останки шестерых из них.
Кто они были, как выглядели, сколько лет им было отпущено судьбой, прежде чем успокоились они на этом берегу?
На многие из подобных вопросов современная наука способна найти ответы, если применит весь арсенал имеющихся у нее средств. Но чтобы удовлетворить любопытство потомков, нужно потревожить вечный покой мореплавателей: вынуть останки из земли, сложить в оцинкованные ящики с деловым названием «контейнер» и увезти за девять тысяч километров – в Москву, в Институт судебной медицины.
– Я знаю, есть сомнения: копать – не копать, – отвечает на незаданный еще вопрос Оле Шерринг. – Но для жителей нашего города, родины Беринга, очень важно, чтобы была найдена его могила.

«А командор? что скажет он об этом?»
(Там же)
Оле считает, что «поступить так, по-научному, было бы в духе Беринга, потому что он сам всегда относился по-научному к своему делу». Насколько может судить дилетант, научная часть советско-датской археологической экспедиции «Беринг-91» делается профессионалами высокого класса. Достаточно взглянуть на сам раскоп, напоминающий, скорее, операционный стол. И в том, что он таков, – заслуга не только «самых лучших специалистов», как их представил Оле, с датской стороны. Этот сенсационный в научном плане результат – всего за пять дней пять археологов, вскрыв 7 – 8 квадратных метров поверхности, с точностью до нескольких сантиметров вышли на погребения – был обеспечен, прежде всего, теми новейшими методами поисков, в области которых ведет свои исследования руководитель экспедиции, кандидат физико-математических наук
А. Станюкович. Эта отрасль науки – археометрия – учится смотреть под землю, с помощью естественно научных методов, определять то, что скрыто в ее недрах.
Участвует в работе экспедиции и доктор медицинских наук профессор В. Звягин, руководивший изъятием останков расстрелянной царской семьи под Свердловском. Так что есть все основания думать: научная часть проблемы будет решена. И по высшему разряду.
Но чем же тогда так взволнованы академики Яблоков и Соколов, член коллегии Союзгоскомприроды, народный депутат Никольский и другие? Почему от них в адрес Камчатского облисполкома идут письма и телеграммы?
«Прошу вас исключить из планов экспедиции вскрытие могил Беринга и его спутников. В морально-этическом отношении вскрытие могил выдающихся деятелей отечественной истории в данном случае не оправдано целями экспедиции».
«Морально-этический ущерб, к которому приведет эта неподготовленная сейчас акция, не может быть оправдан никакой, рекламно-финансовой конъюнктурой».
«… работы нарушают Постановление Верховного Совета РСФСР «О неотложных мерах по сохранению национального культурного и природного наследия народов РСФСР»… Прошу принять меры по предотвращению риска разрушения или утраты уникальных памятников Командорских островов».
А. Станюкович считает, что не сами академики и народные депутаты пишут эти письма. Они их лишь подписывают. А весь шум поднимают два его «конкурента» по Командорским островам: А. Зименко, зам. председателя молодежного совета МГУ по охране природы, и В. Севостьянов, директор Центра по рациональному использованию природных ресурсов Алеутского района.
Не будем сбрасывать это предположение со счетов, тем более, научная ревность имеет, как говорится, место быть в нашей жизни. Косвенно на то, что Станюкович недалек от истины, указывает и та деталь, что протесты идут от экологов. А историки, на которых Зименко и Севостьянов не имеют надежных «выходов», молчат. (И, поддавшись, видимо, этой тенденции, председатель облисполкома В. Бирюков, в свою очередь, «расписывает» письма-протесты в комитет охраны природы. Хотя с точки зрения экологии, как мы убедились, побывав на месте, все происходящее в бухте Командора вполне безобидно).
Но разбираться в этих хитросплетениях – суета и мелочи жизни. Кто бы ни забил тревогу, спасибо ему, ударившему в колокол. Лишь бы он будил спящих, помог очнуться от исторического забытья.

«И хоть бесчувственному
телу равно повсюду истлевать…»
(Опять же – Пушкин).

КАЖЕТСЯ, разбудил.
Едва вернувшись с Командорских островов, руководитель инспекционной группы, заместитель председателя областного комитета охраны природы Н. Карпухин позвонил В. Бирюкову, чтобы доложить: погребения уже вскрыты. И мы, невольные свидетели этого разговора, как по электрической цепи, ощутили – Председатель разгневан.
И одно¬временно растерян.
Неожиданно и вдруг научная проблема обернулась государственной. Археологический раскоп превратился во вскрытую могилу.
– Кто позволил? Были же запреты!
В общем-то, несколько запоздалый вопрос. И запретов на деятельность экспедиции ни от каких государственных органов не поступало. Более того, Алеутский райисполком благословил экспедицию своим протоколом. И это был единственный орган государственной власти, который хотя бы всерьез ее заметил. Но, при всем уважении к районному суверенитету, – не по «Сеньке» эта шапка. Как резонно заметил директор Камчатского института природопользования Р. Моисеев: «Беринг – имя международное». И решать – вскрывать или не вскрывать его могилу, вынимать ли оттуда его и его спутников – вопрос не областного даже, а правительственного уровня. А может быть, и международного соглашения.
Нам, камчатцам, далеко за примерами ходить не надо, достаточно пойти на центральную улицу Петропавловска, где даже помпезный «белый, дом» обкома КПСС отступил перед скромным обелиском капитана Кларка. Потому что оказалось: перенести его в «более удобное место» можно только с согласия правительства Великобритании и с почестями, соответствующими рангу и заслугам покойного. Не иначе, как в сопровождении почетного караула и под звуки военного оркестра.
Кто же у нас, в благословенном нашем государстве взял на себя ответственность обнажить исторические останки?
Организаторы экспедиции: клуб «Приключение» при бюро молодежного туризма «Спутник», международное общество «Подводный мир» и институт археологии АН СССР. Но пусть слова «международный» и «Академия наук» не введут вас в заблуждение – на роль официального, государственного представительства эти фирмы не тянут. «Под¬водный мир» – добровольное объединение ученых и специалистов в качестве «частных лиц». У Института археологии тема «Командоры» значилась в научном плане, но денег на нее не нашлось, поэтому институт ограничился тем, что отпустил своих сотрудников в экспедицию и выдал «Открытый лист» на раскопки Станюковичу. («Лист» этот, кстати, даже не был зарегистрирован в облисполкоме. Будем надеяться, что просто по незнанию?). Так что финансировалась экспедиция в основном за счет БММТ «Спутник». А кто платит деньги, тот…
– Как вы считаете нужным поступить дальше, с найден¬ными останками? – спросили мы Оле Шерринга.
И он ответил: «Не мне, конечно, решать этот вопрос. Но как ученый предложил бы сделать их подробный анализ, потом найти подходящее место здесь, в бухте, и похоронить, как положено. Так мы сделали бы у себя в Дании».

Эта часть будет без эпиграфа, потому что напоминать про «любовь к отеческим гробам» излишне: хрестоматийный случай, в школе проходили. Только к кому обратить эти строки?
Не хотелось бы бросить тень на ученых-археологов. У них была своя задача, своя работа и свой интерес. Есть у них и свои аргументы, оправдывающие вскрытие захоронений: река грозит подмыть этот курган, пасутся тут и археологи-«любители». Один такой грабительский шурф был обнаружен в нескольких сантиметрах от черепа Командора.
И ведь не скрывались же они, в конце концов: А. Станюкович заходил представиться и в облисполком. С нашей помощью он даже припомнил фамилию Л. Лельчука, – главного человека по части культуры на Камчатке.
Так кто же виноват, что самым официальным лицом, надзирающим от имени государства за вскрытием исторических могил, оказался в экспедиции работник Магаданской (?) прокуратуры? Их ли, ученых, вина, что в нашем отечестве «все дозволено»? Скорее это беда нашей нищей науки; что ей приходится кормиться из руки любого подвернувшегося спонсора, потому что государство, как банкрот, раздает лишь векселя, доверяя платить свои долги кому угодно.
Как-то трудно представить: что какой-то комсомол сколотил «у них, в Дании» экспеди¬цию и отправил ее раскопать могилу другого великого датчанина Г.Х. Андерсена «с це¬лью реконструкции его облика».
…Теперь Камчатскому облисполкому предстоит догнать уходящий поезд. На совещании, состоявшемся у В. Бирюкова, решено: во-первых, оказать всемерную помощь экспедиции по части сохранности вскрытых останков. Во-вторых, на¬править телеграмму в Совмин РСФСР и в Академию наук с просьбой прислать своих официальных представителей.
В-третьих: выставить перед экспедицией требования Камчатки: все найденные реликвии должны остаться ее достоянием.
Говорят, прозвучала и такая мысль: а не стоит ли при этом взять финансирование работ на себя?..
Ольга ПАВЛОВА
ПОСЛЕДНЯЯ СТОЯНКА КОМАНДОРА: ЭКСПЕДИЦИЯ «БЕРИНГ-91» ПРИОТКРЫЛА ЕЩЕ ОДНУ ТАЙНУ…

Бухта Командора… Дугой выгнувшийся берег с белым воротником прибоя. Крутолобые мысы, вознесшиеся у концов дуги. Между мысами, раздвинув отроги горного хребта, – широкая долина. По ее дну среди густой травы петляет речка. Частые и свирепые ветры, срываясь с гор, устремляются по долине к морю. И тогда бухта превращается в арену яростной схватки волн, ветра и каменных рифов у берега. Этому месту суждено было стать историческим…
Возвращение экипажа Витуса Беринга от северо-западных берегов Америки превратилось в суровую драму. Из-за болезней моряков, износившегося такелажа, иссякших запасов продовольствия, участники экспедиции вынуждены были пристать к пустынному берегу. Не неделю или две, а девять месяцев пришлось провести им здесь! Зимой! На необитаемом острове! Некоторые не выдержали тяжелой зимовки. На берегу бухты, которую впоследствии назвали именем Командора, погребены 13 моряков, среди них и Витус Беринг. Но большинство выжили! Какую силу духа, мужество нужно было иметь, чтобы выстоять в таких экстремальных условиях!
Из остатков пакетбота оставшиеся в живых моряки построили судно меньших размеров и летом следующего года возвратились в Петропавловскую бухту.
Несмотря на большие потери (из 77 членов экипажа вернулось 46), роль экспедиции Беринга в открытии новых земель на северо-востоке столь велика, а обстоятельства плавания и зимовки столь необычны, что интерес к ней на протяжении двух с половиной веков не угасает. Среди исследователей по многим вопросам до сих пор нет единого мнения. И потому они вновь и вновь пытаются проанализировать различные факты, проследить судьбы членов экипажа, отыскать следы героической зимовки на острове. В бухте отлив. Он отодвинул накаты волн к рифам. И теперь у берега, в лагуне, тихо. Мы идем с Андреем Станюковичем к месту раскопа пушек. Десять лет назад он участвовал в комплексной археологической экспедиции, организованной Институтом истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока (Владивосток). Тогда на берегу бухты были обнаружены и исследованы землянки, в которых жили моряки пакетбота «Святой Петр». Из приливно-отливной полосы извлечены семь пушек, замытых песком на трехметровую глубину. Собрано более 400 предметов, принадлежащих экспедиции, – такелаж парусного судна, образцы орудий труда и быта моряков той эпохи. Но бухта неохотно расставалась с тайнами.
Известно, что во время подхода к берегу пакетбота в шторм лопнули якорные канаты и три якоря стали добычей моря. Где они находятся? Оставались в песке еще три или четыре пушки. Неисследованным было место склада экспедиции.
И наконец, не было установлено точное место захоронения моряков с пакетбота и командора Витуса Беринга.
Исследование и выяснение всех этих вопросов и стало целью экспедиции «Берннг-91», которую возглавил Станюкович вод эгидой международного общества «Подводный мир» Института археологии Академии наук СССР и клуба «Приключение» а/о «Спутник». В работах участвовали археологи из Дании – родины Витуса Беринга.
Теперь исследователи оказались оснащенными значительно лучше. Они располагали современной аппаратурой для химического экспресс-анализа почвы. В составе экспедиции было несколько отрядов, в том числе и подводный для поиска якорей.
Вести поиск оставшихся в песке на берегу пушек Станюковичу было значительно легче – место, где они залегали, было обнаружено в прошлую экспедицию и помечено на карте. Как и в прошлый раз, Андрей Кириллович провел магниторазведку. Определил место, где прибор указывал на наличие в песке металлических предметов. И вот уже в песок вгрызается экскаватор…
Любопытство, ожидание, напряжение – все смешалось на лицах присутствующих. И когда из песчаной жижи показался чугунный ствол, раздался взрыв ликования.
Все четырнадцать пушек, свидетелей великих географических открытий, символов славы русских моряков-первопроходцев, возвращены истории. Они дороги еще и потому, что ни единого раза не были использованы против людей – у экспедиции были мирные цели. На борту же пакетботов они были на случай обороны от нападения.
Две пушки еще в 1956 году были переданы в дар Дании. Они установлены в городе Хорсенсе – на родине Витуса Беринга. Остальные находятся в музеях острова Беринга, в Петропавловске и Владивостоке.
А как с поиском якорей пакетботов?
Руководитель подводного отряда Константин Шопотов разворачивает карту бухты и показывает точки, где по описаниям были потеряны якоря.
– Аквалангисты обследовали обширный район бухты, но ничего не обнаружили, – говорит Константин Антонович. – Если якорь у рифа, увидеть его невозможно, там густые заросли водорослей. Ну а там, где песок, якоря наверняка ушли в грунт, их засосало…
Константин Антонович, взяв меня под локоть, сказал загадочным тоном: «Идем, кое-что покажу».
Тропинка через травянистые кочки привела к небольшому деревянному настилу, вросшему в землю.
– Это кусок палубы пакетбота «Святой Петр»…
Трудно было представить, что истонченное временем, полу истлевшее дерево с белыми волокнами было некогда палубой корабля, знало шаги моряков и Командора, выдерживало штормы и бури.
Константин Антонович рассказал, что находку обнаружил год назад. В деревянном щите, проглядывающем из густой травы, через каждые десять сантиметров торчали кованые гвозди. Опытный глаз моряка определил: это кусок палубного настила. Экипаж использовал его для сооружения боковых стенок склада, в котором хранилось имущество экспедиции. Со временем постройка обветшала, отдельные ее части оказались в земле. Часть настила, распилив на куски, Шопотов отвез в музей. Десяток гвоздей, часть палубы передал в специальную лабораторию Ленинградского строительного института. Экспертиза подтвердила: находка соответствует периоду экспедиции Беринга.
Но самой главной задачей экспедиции был поиск захоронений мореплавателей.
Известно, что, уходя с острова, моряки водрузили на могиле Командора деревянный крест. Однако время, удары суровой стихии не пощадили его могилы, сровняв невысокие песчаные холмики с землей. Во время археологических раскопок в 1981 году были обнаружены и исследованы землянки, в которых жили моряки. Обнаружена была и землянка, особенности которой указывали на то, что в ней жил Командор. Она небольшая. В ней было мало находок. Это закономерно – жил он здесь всего месяц. В центре жилища – очаг, сложенный из дерна и кирпича. Заполнение землянки песком, как показали раскопки, началось сразу же после сооружения. При этом песок не удалялся. Это вполне согласуется с тем, что сообщают участники экспедиции, – 8 декабря 1741 года Беринг скончался. Его похоронили недалеко от землянки, рядом с умершими моряками.
В первые же дни своего пребывания на острове исследователи отобрали пробы грунта в песчаных дюнах. Когда сделали анализ почвы на наличие фосфатов, обычно сопутствующих остаткам органических веществ, удивились: некоторые раз в пятнадцать превышали фоновые! Пробирки стали фиолетовыми. Особенно велика была концентрация фосфатов в первой дюне. Здесь датские археологи и начали осторожное вскрытие почвы. Удача не заставила ждать. Вскрыв семь-восемь квадратных метров поверхности дюны, исследователи с точностью до нескольких сантиметров вышли на погребения. Были обнаружены останки шести членов экипажа пакетбота. В одном из захоронений обнаружили древесные остатки.
– Это важный аргумент в пользу того, что здесь похоронен Витус Беринг, – говорит Андрей Кириллович Станюкович.
– По воспоминаниям оставшихся в живых участников экспедиции именно могилу командора моряки обложили корабельной доской. Однако окончательное заключение сделают медики-криминалисты. Замечу, что ученые намерены реконструировать облик Беринга. По мнению исследователей, прижизненных портретов Командора не сохранилось, а тот, что связывают с его именем, полагают, принадлежит его дяде.
– Причина гибели некоторых моряков, очевидно, не цинга, как считалось, – сказал заведующий отделом Института судебной медицины, доктор медицинских наук В. Звягин. – При этой болезни зубы выпадают, а у большинства останков они сохранились. Окончательные результаты мы получим лишь позднее. А на месте зимовки моряков экспедиция археологов продолжит работы.

Источник: «Последняя стоянка командора: экспедиция «Беринг-91» приоткрыла еще одну тайну…» / М. Жилин // Русская Америка. – 1991. — № 1. – С. 26-28, 32