В канун Дня защитника Отечества и в Год защитника Отечества заместитель председателя Правительства Камчатского края, куратор единственного министерства – образования, неутомимый строитель «воздушных замков», арт-пространств в стиле «фэнтези», креативное сколковское «чудо» Александра Лебедева шарахнула как из крепостной пушки (цитирую, здесь и далее стилистика и грамматика сохранены): «Мои дорогие подписчики и читатели… Обращаюсь к вам с просьбой о максимальном репосте (пересылке. – Прим. ред.) следующего сообщения, как куратор программы «Муравьев-Амурский 2030» от Камчатки. Возможно, именно среди ваших читателей и друзей окажутся те, кто откликнется на приглашение и подаст заявку в 4 поток программы. Нам на Дальнем Востоке и нашим северным соседям в Арктике очень нужны люди!».
Эта программа существует уже почти три года. Но только сейчас ее камчатский креативный куратор примерила на себя рубище греческого философа Диогена. Как известно, он ходил по улицам в дневное время с зажженным фонарем. Когда прохожие его спрашивали, зачем ему фонарь, философ отвечал: «Ищу человека». Уверен, лебедевский крик о помощи нельзя считать духовным наследием греческого мыслителя. Видимо, что-то пошло не так на «пулеметных курсах» вышеназванной восьмимодульной (из песен слов не выкинешь, программа действительно состоит из восьми модулей) сколковской программы. Просто восьмимодульным выпускникам ничего не «светит» в плане социального лифта. Зачем тогда тратить личное время на то, чтобы «…прыгнуть на этаж стратегического мышления» (слова принадлежат директору Института общественных стратегий Школы управленцев Сколково Андрею Волкову).
Госпожа Лебедева уверена, что озвученная ею программа обучения поможет подготовить из набранных курсантов новых Муравьевых-Амурских, Невельских и Столыпиных. В этот раз она особенно хвалила (цитирую): «Петр I Дальнего Востока – Николай Муравьев-Амурский. Этот выдающийся государственный деятель XIX века, генерал-губернатор Восточной Сибири, сделал невозможное: присоединил к России Приамурье и Приморье, заложив основу русского присутствия на Дальнем Востоке. Его решительность позволила заключить Айгунский (1858) и Пекинский договоры с Китаем, закрепившие эти земли за Россией. Благодаря ему началось активное освоение региона, а Россия получила выход к Тихому океану».
Есть такая русская пословица «Помолчи – за умного сойдешь». Хорошо бы сколковской засланке иногда обращаться к истокам народной мудрости, но, к сожалению, из нее так и прет креативный пыл, обжигая своим невежеством нестойкие умы. Во-первых, Россия получила выход к Тихому океану благодаря гению Петра I и заслугам его верного слуги Витуса Беринга, жившего на сто лет раньше Николая Муравьева-Амурского. Во-вторых, Николай Муравьев-Амурский исполнял волю государя Николая I, который назначил его генерал-губернатором Восточной Сибири, предоставив при этом почти неограниченные полномочия и свободу действий. Можно ли в этом случае считать российского самодержца более выдающимся государственным деятелем, чем Николай Муравьев-Амурский, и нужно ли на него равняться? В-третьих, тяга Александры Лебедевой к трескучим выражениям и безграмотному стилю давно приобрела симптомы хронической болезни (цитирую): «Программа «Муравьев-Амурский 2030» ищет тех, кто как Николай Николаевич, готов менять реальность».
Сама программа не может никого искать, правильно говорить – руководители программы ищут. Однако тут и стараться особо не надо. На Дальнем Востоке и в Арктике куда ни плюнь всегда попадешь в человека, меняющего реальность каждый день. Для этого, например, достаточно проснуться на час раньше обычного и сделать физическую зарядку, жениться или развестись, избавиться от вредных привычек или домашних животных, воздержаться от жирной и обильной пищи, начать закаливаться и работать вопреки функциональным обязанностям, тем самым ломая бюрократические препоны.
Помнится, еще в школе, играя в футбол, мы иногда отправляли мяч в окна рядом стоящего здания. Тогда реальность под звон разбившихся стекол менялась моментально и не в лучшую для нас сторону. Но несмотря ни на какие бюрократические препоны мы снова и снова играли в футбол на площадке рядом с окнами школы. Кто бы нам тогда подсказал, что мы не бесшабашные сорванцы или, как нас иногда называли, «обалдуи» и «олухи царя небесного», а истинные восьмимодульные наследники Муравьева-Амурского, Столыпина и Невельского.
Спрашивается, куда все подевалось?
Вячеслав СКАЛАЦКИЙ