«Средь суеты и рутины бумажной в каждой судьбе возникает Однажды…»
Мир высоких технологий и прогресс захватил почти все сферы нашей жизни. Видеомагнитофоны и аудиоплееры, которые не так давно казались диковинами, окончательно исчезли из обихода вместе с домашними телефонами, компьютерными дисководами и газетными объявлениями. На место последних пришли и стали популярными электронные ресурсы, мессенджеры, чаты, боты, благодаря которым удаётся отыскать исполнителя нужных услуг, приобрести необходимый товар или избавиться от лишнего, а также найти работу. Однако каких-то двадцать лет назад с этими задачами успешно справлялись газеты. Совсем недавно соискатель необходимого товара покупал свеженький номер популярного рекламного издания и, вооружившись ручкой или цветным фломастером, внимательно изучал квадратики с текстом, отмечая нужное объявление, потом звонил на указанный номер и, приложив немало усилий, получал желаемое.
Рекламными газетами пользовались абсолютно все, но особенная популярной у читателей была рубрика «Вакансии». В моём окружении встречались приятели и знакомые, которые до завершения учёбы в институте имели протеже для получения «тёпленького» места в приличных учреждениях, мне же пришлось начинать свой трудовой путь с рекламных объявлений работодателей нашего города.
Каждую неделю я покупала свежий номер газеты, сначала тщательно изучала нужный раздел, не найдя приличного предложения, знакомилась с ценами на жильё, потом увлекалась разделом знакомств, поражалась огромному количеству массажных салонов, реклама которых сопровождалась фотографиями полуголых девиц, и откладывала номер в ящик. Родители не гнали меня из дома и не заставляли срочно найти любую работу, но спустя несколько месяцев после получения диплома юриста в доме чувствовалось напряжение и в глазах родных угадывался вопрос, когда я перестану быть иждивенкой.
Все мои попытки найти работу не приносили результатов, работодателей смущали мой молодой возраст, отсутствие опыта работы, перспектива незамедлительно выскочить замуж и непременно тут же уйти в декретный отпуск. На третий месяц безработицы я стала отмечать объявления, где отсутствовало требование к высшему образованию, спустя ещё месяц звонила в учреждения, где требовались секретари и специалисты машбюро. В трубке, словно сговорившись, кадровички задавали одинаковые вопросы о возрасте и навыках в работе, не дослушав ответы, предлагали перезвонить позже.
По вечерам родители спрашивали о моих делах, но, не услышав ничего нового, с удовольствием рассказывали об успехах детей своих приятелей и коллег. К поздней осени я окончательно захандрила и чувствовала себя настоящей неудачницей, но дома приходилось «держать» лицо, чтобы не разочаровывать родителей – ярых противников странной, по их мнению, специальности, которую я выбрала.
Они видели во мне великого музыканта и мечтали лицезреть своё чадо на большой сцене. Мама в юности хотела играть на скрипке, но в деревне, где она росла, преподавали только на аккордеоне, который она не любила. Отец хотел стать певцом. Однако их желаниям не суждено было сбыться, мама после школы получила профессию маляра, отец стал электриком. Молодая пара, отыграв свадьбу, переехала жить в ближайший город и после рождения единственной дочери приложила много усилий, чтобы я полюбила сцену. Мне нравилось играть на пианино и петь в хоре, но я понимала, что не обладаю исключительным талантом, который сделает из меня настоящую звезду, а быть посредственным исполнителем или всю жизнь стоять в третьем ряду районного хора я не хотела.
Однажды на занятиях по музыке моя учительница привела свою маленькую дочь, с которой некому было остаться дома. Девчушка всё время крутилась и напевала какую-то песенку, а потом подошла к фортепиано, глубоко вздохнула, будто устала от моих неудач, и без лишних усилий наиграла мелодию, которую я никак не могла запомнить. Педагог поругала озорницу, а я окончательно поняла, что занимаюсь не своим делом.
С тех пор как я бросила музыкальную школу, родители не интересовались моими планами на жизнь, сначала равнодушно приняли мой выбор института, но, полистав учебники и подслушав несколько телефонных разговоров с однокурсниками, в которых мы рассуждали о контрольной работе по теории государства и права, стали активно возмущаться бесполезностью будущей специальности.
Мои сложности с трудоустройством не радовали родителей, но иногда мне казалось, они хотели упрекнуть меня в глупом решении стать юристом. При разговоре друг с другом они нарочито громко рассуждали о важности профессий на земле, моя, естественно, была на самом последнем месте.
Мне хотелось доказать, что они не правы, но очередной отказ в трудоустройстве пошатнул и мою уверенность в правильности выбора. Молча выслушав заученные претензии про молодой возраст и отсутствие опыта работы, я положила трубку домашнего телефона, оделась и вышла на улицу, чтобы немного пройтись. Деревья во дворе давно потеряли листву и, звеня от ноябрьского холода, ждали первого снега. Побродив по улице, я замёрзла и отправилась в соседний магазинчик, в котором полгода покупала газеты с объявлениями. Румяная продавщица встретила меня широкой улыбкой и стала расспрашивать, как мои дела. Я посмотрела на малознакомую женщину и расплакалась.
«Что ты, что ты, милая, не плачь, кто тебя обидел?» – взволнованно спросила женщина. Вытирая слёзы, я рассказала о своих неудачах и готовности работать в массажных салонах. Продавщица поругала меня за гнусные мысли и пообещала помочь. Я понимала, что эти пустые слова ничего не значили, но всё равно была благодарна за проявление заботы. Она представилась тётей Мариной, записала мой домашний номер телефона и просила не отчаиваться.
Спустя несколько дней тётя Марина действительно позвонила нам домой. Она рассказала, что встретила знакомую дальней родственницы соседки и договорилась о моём собеседовании. Я попыталась уточнить, какая компания нуждалась в моих услугах, но продавщица попросила записать номер и самой уточнить все нюансы.
С трудом сдерживая волнение, я набрала нужный номер телефона и услышала в трубке женский голос. Собеседница представилась Ольгой Сергеевной и объяснила, что транспортная компания готова взять меня на работу, но за небольшую заработную плату. Я не стала уточнять круг своих обязанностей и согласить принять это долгожданное предложение.
Вечером за ужином с родителями я победоносно заявила, что получила прекрасное место, где буду трудиться с утра следующего дня. Не дождавшись их реакции, я отправилась к себе в комнату, чтобы как следует подготовиться к собеседованию с руководителем. Ночью я не сомкнула глаз…
Подскочив раньше звонка будильника, я быстро собралась и отправилась искать место будущего офиса. Пока ехала в автобусе, я не могла придумать, с чего начать рассказ о себе: в институте я была старостой группы, с удовольствием выполняла общественные поручения, была хорошисткой, отлично сдала государственные экзамены, успешно защитила диплом о становлении равноправия женщин в России, разбиралась в музыке и обожала поэзию. Выйдя на нужной остановке, я не сразу нашла будущее место работы, но благодаря прохожим отыскала необходимое здание.
Судя по внешнему облику, это сооружение сильно напоминало заброшенный склад, но, увидев свет в окнах, я поняла, что не ошиблась. Пройдя по тёмному коридору, я увидела дверь с табличкой «БУХГАЛТЕРИЯ и КАДРЫ ООО “Транснабсбыт”» и постучала в неё. «Открыто», – услышала я в ответ и вошла внутрь.
В маленьком накуренном кабинете сидела немолодая женщина и что-то усердно печатала в компьютере. Она оглядела меня с ног до головы, криво улыбнулась и представилась Ольгой Сергеевной. Я попыталась рассказать о своих достижениях в учёбе, но женщина перебила меня и спросила, как долго я искала работу. Мне хотелось перевести тему разговора, но женщина шикнула на меня, заставив выдавить слово: «Полгода». Кадровичка довольно усмехнулась и скомандовала следовать за ней. Мы прошли по коридору и наткнулись на другую дверь, за которой слышался мужской гогот. Я напряглась, но женщина, посмотрев на меня, сказала: «Не переживай, для того самого у них другие бабы, ты нужна исключительно для работы». Она толкнула дверь и завела меня в большой кабинет, в котором сидели трое мужчин возрастом около сорока лет. Мужчины, увидев меня, замолчали и, обращаясь к Ольге Сергеевне, спросили: «Это кто?»
Кадровичка назвала моё имя и сказала, что приняла меня работать в нашу дружную команду. В ответ мужчины стали смеяться ещё громче. «Ну-ка, цыц, я сказала!» – скомандовала грозная женщина. – Вы что думаете, я одна здесь должна корячиться?!» – перешла на крик Ольга Сергеевна. «Тише, тише, гром-баба, хочешь, бери, но нянчиться сама будешь», – ответил лысый мужчина, сидящий в глубине кабинета. «Ну, вот и славно», – ответила женщина и попросила меня выйти и подождать возле её кабинета.
Переступив порог, я снова оказалась в тёмном коридоре, побоялась потеряться и решила подождать кадровичку рядом с кабинетом мужчин. Дверь оказалась тонкой, и я смогла услышать, о чём говорила Ольга Сергеевна. После моего ухода она вдруг стала заискивать перед незнакомцами и нежным голосом просила оставить молодую юристочку в компании. Мужчины спорили, утверждали, что такая сопля как я вовсе не помощник, но Ольга Сергеевна пообещала, что быстро адаптирует молодого специалиста. «Ребятушки, ну вы же видели, как она плохо одета? К тому же давно ищет работу. Поэтому платить можно немного, а работу валить как из ведра. Да и “крыши” у неё нет, будет сидеть и помалкивать, не то что любовницы влиятельных особ. Да, Пал Иваныч?» – спросила женщина. В кабинете начался шум и требования прекратить напоминать про какую-то истеричку. Потом все замолчали и почти хором согласились рискнуть.
Женщина победоносно выскочила из кабинета, увидела меня и спросила: «Слышала?» «Да», – опуская голову, сказала я. «На правду обижаться не стоит, главное у тебя теперь есть работа», – резюмировала женщина и отвела в свой кабинет, чтобы уладить бумажные формальности.
С того дня я приступила к своим многочисленным обязанностям. Компания, где я заняла место юрисконсульта, занималась морскими грузоперевозками, мне пришлось погрузиться в особенности кодекса торгового мореплавания, сопроводительных документов на товар и прочих не известных ранее направлений. Спустя три месяца руководители, которые числились в разных компаниях, но делали общее дело, привыкли к моему присутствию и выучили моё имя. Я узнала их имена, стала подмечать черты характеров, но держалась особняком, не привлекая внимания.
Однажды мне позвонили поздно вечером и попросили срочно приехать в офис. В ту ночь я впервые в жизни принимала участие в подготовке документов для получения огромного займа в банке. Все заметно нервничали, но не объяснили причину общего психоза. Ольга Сергеевна просила не задавать лишних вопросов, я не вникала в сомнительные схемы работы компаний. Спустя год мне многое доверяли, но платили всё ту же маленькую заработную плату, которой не хватало, чтобы снять отдельное жильё и уехать от родителей. Себе руководители покупали новые машины, меняли любовниц, сорили деньгами, но не любили расставаться с накоплениями ради якобы дружной команды. В случае проблем и судебных тяжб с партнёрами они привлекали дорогостоящих адвокатов, которые, не моргнув глазом, брали огромные гонорары, но от меня требовали подготовку всех документов и письменной позиции по делу.
Спустя ещё год я получила право присутствовать на обсуждениях планов по развитию их бизнеса, но мой голос никогда не учитывался, а мнение вызывало смех. Я многому научилась, многое умела, но так и не воспринималась всерьёз. Все мои предложения, связанные с поиском новых клиентов, изменений условий договоров поставки, обновления и ремонта оборудования, повышения заработной платы грузчиков, сводились к нескольким фразам типа: «Если ты такая умная, почему ты такая бедная?», «Зачем с такими пышными формами рассуждать о морали?», «Без тебя разберёмся». В ответ я не огрызалась, замолкала и наблюдала, как горе-коммерсанты без малейших знаний основ экономики и юриспруденции пытались строить свой бизнес.
Для получения достойного места работы мне необходимо было три года отработать по специальности, терпеть своих руководителей я должна была меньше шести месяцев, когда однажды в офисе мне дали самое трудное задание в жизни.
За два с половиной года работы мне предлагали сходить в отпуск, но ничтожные выплаты не позволяли планировать поездку на море, сидеть дома без дела мне не хотелось, поэтому я брала мизерную компенсацию и снова приступала к своему труду.
Июнь того года выдался на удивление жарким, приходя на работу, я распахивала окно своего крохотного кабинета, который получила после завершения испытательного срока, и наблюдала, как природа оживала после продолжительных холодов и снега. В обед старалась немного прогуляться по территории нашего нелюдимого склада, ставшего офисом. После работы – гуляла в парке, чтобы как можно дольше не появляться дома. С тех пор как я нашла работу, родители несколько раз пытались расспросить о моих обязанностях, но быстро теряли интерес и меняли тему разговора. С подругами детства я встречалась редко, в личной жизни мне не везло, поэтому я много времени проводила одна и могла сполна насладиться мечтами о головокружительной карьере, собственной квартире, поездке на Средиземное море и чудесном мужчине, который должен был украсить мою жизнь.
Вернувшись однажды в кабинет после обеденной прогулки, меня вызвали к себе руководители. Я думала, что должна буду очередной раз сидеть несколько часов и слушать их «гениальные» идеи про новый кредит, но ошиблась. Мужчины сидели, молчали и смотрели в пол. «Что-то случилось?» – спросила я. Самый болтливый посмотрел на меня и сказал, что на его базе отдыха, о которой мне не было известно, погиб молодой охранник, тело которого смогут доставить не сразу. Лесная заимка была создана для организации знатной охоты и рыбалки, располагаясь за тысячу километров от города, была обеспечена кадрами и всем необходимым, кроме нормальной дороги. Весенняя распутица затянулась, лишив базу отдыха связи с «большой» землёй, оплачивать услуги вертолёта мои работодатели не хотели. Мне досталась миссия сообщить родным парня о его гибели и сложностях в транспортировки тела.
Впервые за время работы я стала сопротивляться их воле, требовала взять ответственность на себя, поговорить и поддержать мать сотрудника. Мужчины разговаривать не стали, протянули листок с адресом и данными родственников, дали поручение водителю отвезти меня в нужное место. Напоследок пригрозили увольнением и разошлись по своим делам. Я забрала сумочку, закрыла кабинет и поплелась к машине. По дороге встретила бодрую Ольгу Сергеевну и расплакалась, однако вместо слов утешения она отмахнулась от меня и пошла к себе в кабинет.
Я села в машину и никак не могла успокоиться, слёзы текли по моим щекам. Водитель попытался меня подбодрить, но вскоре замолчал и отвёз в пункт назначения. Во дворе многоквартирного дома гуляла детвора, молодёжь сидела на лавочке и громко смеялась, женщины развешивали постиранное бельё на верёвки. Выйдя из машины, я нашла нужный подъезд, поднялась на второй этаж и постучала в дверь, которую мне открыла немолодая и некрасивая женщина в махровом халате.
Женщина поздоровалась и спросила о цели моего визита. Я стояла словно вкопанная и никак не могла подобрать нужные слова. Молчаливая пауза затянулась, но мне удалось собраться, чтобы спросить имя хозяйки квартиры и уточнить наличие взрослого сына. «Ой, вы, наверное, из фирмы, где Коленька работает? Что же я вас на пороге держу, заходите скорей, весточку от моего кормильца принесли? Что-то мой хлопец давно не писал, неужели мать с родненькой сестричкой забыл? Вот приедет, я ему всыплю», – длинным речитативом выпалила мать. Я переступила порог квартиры и, заикаясь, сказала: «Ваш Коленька, он… он… он не приедет, ваш сын погиб», – и с опаской посмотрела на женщину. Будто не слыша эти страшные слова, хозяйка квартиры стала просить передать письмо от сына и побежала на балкон, чтобы позвать дочь. Я попыталась повторить свою жуткую новость, но женщина стала мотать головой и снова потребовала письмо. Спустя несколько минут в квартиру зашла весёлая девушка лет пятнадцати, она посмотрела на меня и спросила: «Вы невеста нашего Колясика?» «Нет, милая, я пришла сообщить, что твой брат погиб», – ответила я. Девушка резко нахмурилась, посмотрела на растерянную мать, стала тяжело дышать и вдруг резко закричала в голос. Женщина попыталась объяснить, что я ошиблась и Коля вот-вот должен вернуться, но убитая горем сестра стала орать ещё громче. Ногами она разбросала скромную мебель в коридоре, а потом накинулась на меня. «Ты, это ты его убила, тварь!» – не своим голосом зашипела разъярённая девушка. Я попыталась закрыться от ударов и объяснить, что даже не знакома с парнем. Мать откинула дочь в сторону, но она успела расцарапать мне лицо и шею. На летнее платье брызнула кровь. Девушка упала на скрипучую тахту и зарыдала. Говорить про сложности с транспортировкой тела я не стала, оставила номер телефона офиса, извинилась и вышла из квартиры.
Водитель стоял возле машины и курил. «Ну что, живая? Бабский крик на улице был слышан», – ухмыляясь, спросил верный «пёс» моих руководителей. «Почему не помог? А если бы меня убили?» – раздражённо спросила я, вытирая кровь на лице. «Ну, не убили же», – гогоча, ответил водитель. Несколько минут мы ехали молча, а потом мужчина признался, что Николай был случайно застрелен на турбазе, ходили слухи, что он получил пулю в голову за свой агрессивный характер, но очевидцы утверждали, будто никакого конфликта не было, просто несчастный случай на охоте. Я не хотела знать подробности этой истории, не подозревая, что она не оставит меня в стороне.
Спустя сутки мать погибшего Николая пришла в себя и стала требовать тело мёртвого сына. Руководители «кормили» её завтраками, но женщина оказалась не из робкого десятка. Каждый день она приходила в офис, требовала справедливости и оплату вертолёта. Мужчины неохотно шли на контакт и «футболили» женщину то ко мне, то к Ольге Сергеевне. Та откровенно захлопывала дверь перед лицом женщины, мне приходилось часами слушать истории из жизни чудаковатого Николая и успокаивать безутешную мать. Спустя две недели визиты женщины стали невыносимыми, я устала от её бесконечных слёз и жадности своих боссов. Задержавшись на работе, я зашла в кабинет начальников и устроила грандиозный скандал. В своей жаркой речи я вспомнила все обиды и унижения, которые терпела от придурковатого и откровенно тупого начальства, упрекала за мизерную заработную плату и потребовала прекратить эту ежедневную пытку несчастной женщины. Мужчины слушали меня молча, а когда я успокоилась, очень удивились моей наглости. Спустя сутки тело Николая, которое всё время хранилось на турбазе в огромном ларе для мяса, перевезли на вертолёте в городской морг. Когда мать опознала сына, она заметила рану на его голове и стала требовать наказать виновных, её визиты возобновились…
Криминалист сделал заключение о несчастном случае, следователи, опросив свидетелей, подтвердили доводы экспертизы, уголовное дело возбуждать не стали. Руководители оплатили похороны и попросили больше их не беспокоить. Женщина взяла деньги, но ходить в офис не перестала, превращая мои будни в ад. Она была уверена, что её сына жестоко убили, подкупили правоохранителей, и требовала денег на содержание своей семьи, которая осталась без кормильца по вине зажравшихся богатеев. Каждый день, она приходила ко мне в кабинет, долго плакала, потом бухалась на колени и умоляла помочь разоблачить злоумышленников.
Сначала руководители пытались спокойно доказать женщине свою невиновность, но вскоре поставили охрану, которая не пускала убитую горем мать в офис. Тогда она подкараулила меня возле автобусной остановки и стала требовать справедливости. На следующий день я написала заявление об увольнении…
Меня держать не стали, выдали скромный расчёт и отпустили. Спустя несколько дней я узнала, что имущество шефов было арестовано и возбуждены уголовные дела. Благодаря женщине, которая своей назойливостью вынудила меня уволиться, я избежала проблем и негативных последствий, поскольку непременно была бы привлечена по всем делам в качестве свидетелей или того хуже – соучастницей незаконных махинаций с банковскими счетами моих руководителей. Я захотела помочь несчастной женщине и встретилась со следователем, который вёл дело Николая и был частым гостем нашего офиса. Внимательно выслушав мои сомнения, он предложил не «совать» свой нос в мутные дела и забыть эту тему. «Парнишка действительно был странным, кидался с ножом на мужиков, никогда не пил, но всегда был навеселе и курил какую-то вонючую дрянь, состоял на учёте в психдиспансере и мог сам свести счёты с жизнью. Твои боссы действительно ни при чём, они просто жадные и убогие люди, которые сдали друг друга в ОБЭП, затеяв борьбу за своё первенство в делах», – ответил мужчина, попрощался и уехал на машине по своим делам.
Я смотрела вслед уходящему транспорту и точно знала, что мужчина меня обманул. По словам матери, Николай был замкнутым, но очень добрым парнем, который из-за проблем с сердцем не пил и не курил. Он брался за любую работу, чтобы прокормить семью, но не терпел унижений и хамства. Возможно, на той злосчастной лесной заимке действительно произошёл несчастный случай, но я точно знала, что руководители приложили много усилий для сохранения именно этой версии и нарочно не стали искать других причин гибели парня.
Я больше не знала, чем помочь Николаю, зашла в небольшую церковь, поставила свечку за упокой его души и начала поиски новой работы, отправившись за газетой в магазинчик к тёте Марине. Судьбы бывших руководителей меня больше не интересовали.
С тех пор прошло семнадцать лет. За это время я похоронила родителей, которые так и не признали во мне талантливого юриста. Вышла замуж за успешного адвоката, подарившего сына и возможность развиваться в профессии, переехала жить в красивый дом и практически забыла тех людей и офис, с которого начинался мой трудовой путь, пока однажды не встретила Ольгу Сергеевну. Я с трудом узнала в ней ту бесшабашную, наглую кадровичку. В очереди за молоком стояла плохо одетая пожилая женщина, которая давно махнула на себя рукой. Мне нужно было пройти мимо, но я решила остановиться и разузнать, как сложилась её жизнь.
Женщина узнала меня не сразу, она, как и прежде, оглядела меня с головы до ног и отметила мой безупречный вкус. Взяв пакет молока, Ольга Сергеевна предложила немного пройтись до хлебного ларька. Она молчала несколько секунд, а потом сказала, что после той истории со смертью парня её жизнь полетела под откос. Деньги и власть стали основными причинами ссоры наших боссов, которые несколько лет «отжимали» друг у друга имущество, в конечном итоге разорились на взятках и откатах и умерли с разницей в несколько лет. Причём каждый ушёл из жизни по странной случайности, один – утонул в реке, второй захлебнулся рвотными массами, третий поранился ножом, занёс инфекцию и умер от заражения крови. Всё это время Ольга Сергеевна работала на них. Скандальная репутация компании не дала возможности Ольге Сергеевне устроиться на приличную работу. Несколько лет после смерти последнего шефа она трудилась у каких-то странных предпринимателей, а потом пошла работать в детский сад. Сейчас пыталась прожить на мизерную пенсию и переживала по поводу болезненного развода с мужем, который ушёл к молодой секретарше. Потом она сказала, что часто вспоминала сопливую юристочку, которая мечтала о справедливости. Она точно знала, что судьба должна была непременно одарить меня за чистые мысли и добрую душу, однако это предположение звучало из уст Ольги Сергеевны неискренне и очень наигранно.
Я сказала, что добилась всего, о чём мечтала, и сейчас была счастливым человеком, но мои слова не понравились собеседнице. Она заметно погрустнела и опустила глаза. Пожелав крепкого здоровья, я хотела избавиться от общения с бывшей коллегой, но Ольга Сергеевна попросила не спешить, протянула мне листочек, на котором написала свой номер телефона. Она предложила общаться, встречаться и дружить. Взяв бумажку, я пообещала позвонить, но, как только мы расстались, выбросила её в ближайшее мусорное ведро. В моей душе вдруг снова возникла боль и горечь от тех трёх самых сложных лет в моей трудовой практике, которую я решила окончательно забыть. Весть о гибели тех подлых людей подарила моему сердцу покой и уверенность в земной справедливости.
Вечером, когда муж пришёл с работы и заметил грусть в моих глазах, я ответила, что встретила человека из прошлого, который напомнил о том времени, когда моё сердце стучало без любви. Он обнял меня и не стал пытать расспросами. Понадобилось ещё немного времени, что избавиться от неприятных воспоминаний.
Спустя несколько дней я снова встретила Ольгу Сергеевну, но сделала вид, будто не увидела её. Она меня тоже не окликнула. Думаю, мои успехи ранили завистливую женщину, повторные встречи и разговоры нам обеим оказались ни к чему…
Ариша ЗИМА,
член Союза писателей России