23 июня этого года эскадренный миноносец Её Величества «Дефендер» (бортовой номер 36) совершал переход в Черном море из Одессы в Грузию. Следуя по этому маршруту, эсминец нарушил государственную границу Российской Федерации в районе мыса Фиолент. Российские пограничные катера после нескольких предупреждений о нарушении государственной границы РФ открыли предупредительный огонь. Затем самолет СУ-24М сбросил бомбы по курсу движения нарушителя. Только после этого эсминец Её Величества лег на обратный курс и вышел из территориальных вод Российской Федерации.
Эту провокацию английское правительство объяснило тем, что их корабль использовал право мирного прохода боевых кораблей и иных судов в акватории нейтральных стран. По мнению правительства Великобритании, корабль следовал по международно признанному коридору разделения движения. Так как британцы не считают Крым территорией России, то их корабли и суда имеют право двигаться по этому маршруту. Также правительство Бориса Джонсона отрицает тот факт, что российские пограничники открывали предварительный огонь по эсминцу, а российский самолет не производил предупредительное бомбометание.
Правительство Российской Федерации сообщило, что еще 16 апреля 2021 года Министерство обороны РФ приостановило действие права мирного прохода через территориальное море Российской Федерации для иностранных военных кораблей и других государственных судов и уведомило о своем решении, в том числе правительство Великобритании. Заявление представителя королевского Военно-морского флота, а также министра обороны Великобритании Бена Уолеса о том, что по эсминцу «Дефендер» не был открыт предупредительный огонь и не сбрасывались никакие бомбы, Мария Захарова представитель МИД РФ назвала враньем.
После инцидента в Черном море так называемые оппозиционные российские журналисты и средства массовой информации единодушно встали на сторону Великобритании. Уже несколько дней тема названного инцидента является одной из самых горячих и обсуждаемых.
Выскажу свою точку зрения на события, произошедшие в Черном море 23 июня. На мой взгляд, слишком много предупреждений было сделано эсминцу. После предупредительных выстрелов эскадренный миноносец Её Величества «Дефендер» нужно было топить, и совсем необязательно было производить предупредительное бомбометание. Безусловно, наши пограничники повели себя храбро, исполнив воинский долг. Но их катера были вооружены двумя тумбовыми пулеметными установками калибром 14,5 мм и артустановкой АК-630 калибром 30 мм, которые вряд ли смогли состязаться по огневой мощи с эсминцем «Дефендер».
Водоизмещение эсминца «Дефендер» составляет 8 500 тонн. Он вооружен противокорабельными ракетами «Гарпун», универсальными зенитными ракетами «Астер-30», артустановкой калибром 114 мм и зенитной артиллерией калибром 20 и 30 мм. На борту эсминца находится вертолет.
Российские пограничные катера проекта 22460 «Охотник», вышедшие на перехват британского эсминца, могут развить скорость 28 узлов (51,8 км/час). Водоизмещение «Охотника» составляет 750 тонн. При всем желании пограничные катера не могли поспеть за эсминцем.
Где находились наши боевые корабли в момент, когда «Дефендер» появился у мыса Фиолент? А если бы это была подводная лодка, как бы мы ее выдворяли из своих тервод?
Теперь представим на минуту, что вражеский эсминец, не реагируя на предупреждения пограничников, постарался подойти к российским катерам поближе, чтобы российский летчик не смог сбросить бомбы на корабль Её Величества, не рискуя попасть в своих. Получается, мы лишили сами себя возможности уничтожить вражеский корабль.
Если кто-то сомневается, что такая ситуация возможна, я предлагаю вспомнить об одном инциденте на Камчатке, произошедшем в Авачинском заливе в конце июня 1987 года. Все началось в 1982 году, когда советское руководство приняло закон «О государственной границе» и объявило Авачинский залив и многие другие историческими заливами. Это означало, что отныне граница СССР в Авачинском заливе проходила не в 12 милях от берега, а считалась по условной линии, соединяющей мыс Шипунский и мыс Поворотный, то есть Советский Союз передвинул государственную границу дальше в море. США, разумеется, новую границу не признали и, чтобы продемонстрировать свое пренебрежение к решению советского правительства, отправили ракетный крейсер «Арканзас» к берегам Камчатки. Он пересек вновь установленную границу и зашел в наши территориальные воды.
На кораблях 173-й бригады, базирующейся в Завойко, бухте Петра Ильичева, была сыграна боевая тревога.
Навстречу «Арканзасу» выдвинулся ракетный крейсер «Севастополь», сторожевые корабли «Разумный» и «Ретивый». Из Бечевинки вышла подводная лодка «Варшавянка». Береговой полк ракетно-артиллерийских войск тоже был поднят по тревоге.
Американский крейсер шел, не обращая внимания на сигналы наших боевых кораблей о том, что он нарушил государственную границу СССР и должен немедленно лечь на обратный курс.
В 12 милях от береговой черты неприятельский крейсер застопорил ход и несколько часов издевался над требованиями наших военных моряков и пограничников покинуть территориальные воды, сообщая, что не разбирает наших сигналов.
Советские корабли кружили рядом с супостатом, не зная, что делать.
Командование камчатской флотилии не принимало никаких решений, кроме одного: непрерывно сообщать по открытому каналу связи обнаглевшим янки, что они нарушили границу СССР, находятся в наших территориальных водах и должны немедленно их покинуть.
Это «героическое» стояние длилось несколько часов. Командир 173-й бригады капитан первого ранга Вячеслав Никонов так и не решился отдать команду на открытие огня, хотя обязан был это сделать. Он испугался ответственности за свои действия и решил для себя: в этой ситуации лучше бездействовать. Разумеется, наши пограничники тоже не открыли огонь.
Американцы демонстративно плевали на наш суверенитет и имели в виду… священность и неприкосновенность советских границ.
Мне довелось служить в то время на крейсере «Севастополь» и, признаюсь, это было самое большое унижение, которое я испытал за все годы службы в военно-морском флоте.
После этого инцидента я предложил партийной организации бригады рассмотреть вопрос об исключении из членов КПСС командира бригады за преступную нерешительность при защите своей Родины, то есть нарушение присяги.
Замполит бригады посмотрел на меня как на сумасшедшего и спросил: неужели мне хочется развязать Третью мировую войну?
Нет, мировую войну мне развязать не хотелось, но за державу было обидно.
Если мы не можем заставить противника уважать свою страну, то в конце концов перестаем уважать ее сами.
Случившееся в Авачинском заливе было лишь цветочками по сравнению с тем, что случилось в феврале следующего года (1988) в Черном море.
Тогда американские военные корабли – крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» – нарушили нашу государственную границу в Феодосийском историческом заливе и углубились в территориальные воды Советского Союза. Им навстречу вышли наши сторожевые корабли «Беззаветный» и СКР-6, а также пограничные корабли «Измаил» и «Ямал». Все они подняли на фалах сигналы: «Вы нарушили государственную границу СССР. Требую немедленно покинуть воды СССР».
В ответ американцы подняли сигнал, что ничего не нарушают. Тогда начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Валентин Селиванов отдал приказ сторожевому кораблю «Беззаветный» совершить навал на американский крейсер (это что-то вроде тарана, только в мягкой форме), что тот и сделал. В результате таранных ударов «Йорктаун» был серьезно поврежден. От сильного удара оторвался правый якорь нашего сторожевого корабля.
Учтем при этом, что у крейсера США «Йорктаун» водоизмещение почти в два с половиной раза больше, чем у советского СКР «Беззаветный». Тем временем СКР-6 таранил эсминец «Кэрон».
Полагаю, наше командование выбрало в качестве камикадзе СКР-6, потому что к тому времени он был одним из самых старых (1962 года постройки), но все еще крепких и быстроходных кораблей Черноморского флота. Он нанес незваному гостю значительно меньше вреда из-за своей малости (СКР-6 в пять раз меньше по водоизмещению, чем эсминец).
После удара американский крейсер прибавил ход и направился вон из территориальных вод СССР вместе с эсминцем «Кэрон».
Слава богу, в той операции никто из личного состава советских кораблей не погиб и не получил ранений.
Трудно поверить, что теория навала как средства для пресечения нарушения государственной границы обсуждалось на самом высоком уровне – в ЦК КПСС. Тогда министр обороны СССР маршал Советского Союза Соколов сделал по этому поводу специальный доклад по записке, составленной главнокомандующим морским флотом СССР Героем Советского Союза адмиралом флота Владимиром Чернавиным (не в обиду будет сказано, но главком в своих мемуарах перепутал СКР-6 с «Беззаветным». Иными словами, перепутал самовар с заварным чайником).
Вот что написал в своих мемуарах адмирал Чернавин: «Доклад был встречен с пониманием, и вскоре меня пригласили на Совет обороны, где, помимо Горбачева, Чебрикова (председателя КГБ), Шеварднадзе (министра иностранных дел СССР) и Рыжкова, присутствовали министр обороны, начальник Генерального штаба ВС СССР и все главкомы. Фактически это было малое Политбюро ЦК КПСС. Я выступал на нем, сообщив присутствующим о том, что, несмотря на все наши протесты, американцы нарушали, нарушают и, видимо, впредь намерены нарушать наши территориальные воды, уверовав в безнаказанность. В конце концов СССР не Китай, чтобы отделываться 608-м или 710-м «последним решительным предупреждением». Надо что-то предпринимать. «Но что?» – озадачились члены Совета обороны.
– Вы же не собираетесь в них стрелять? – спросил Горбачев.
– Безусловно, нет, – ответил я. – Но мы можем всячески затруднить этот проход, опасно маневрировать – вплоть до навала.
– Как это? – оживились все.
Я рассказал на примере с танками. Я всегда прибегал к подобным сравнениям, так как они были более наглядными для армейских военачальников, которые преобладали на всех совещаниях по оборонным вопросам.
Горбачев усмехнулся:
– Тогда нужно подобрать корабли покрепче.
– Подберем, Михаил Сергеевич. Не новые, но прочные.
– Только чтобы люди не погибли!
– Не погибнут. Навал – не таран».
Когда первые лица государства начинают всерьез обсуждать очевидную глупость, наверное, это и называется началом краха. Когда твоей стране вероятный противник щедро раздает оплеухи, а ты все время подставляешь ему вторую щеку и терпишь унижения, это тоже начало краха.
В августе 1989 года в Севастополь – главную военно-морскую базу Черноморского флота – зашли на сей раз с дружеским визитом два американских боевых корабля: эсминец «Томас Хаднер» и фрегат «Кауфман». Мне «повезло» наблюдать, с какой радостью наши советские люди встречали американцев. Иноземные гости сами говорили, что не ожидали такого теплого приема. Рядовым севастопольцам разрешили даже пригласить заморских гостей к себе домой. Для них был организован специальный концерт ансамбля песни и пляски Черноморского флота, причем в Доме офицеров Черноморского военно-морского флота американцам отвели лучшие места в центре зала, а распорядители внимательно следили за тем, чтобы простые советские люди не подсаживались к американцам, хотя рядом с ними было много свободных мест.
После концерта для дорогих гостей в банкетном зале работал бар и играл вокально-инструментальный ансамбль. На входе стояли специальные офицеры, которые пропускали в бар только военнослужащих США, а офицерам советского военно-морского флота говорили: «Не положено!»
У парадных дверей Дома офицеров толпились севастопольские девушки свободных нравов, и любой из американцев мог взять себе двух подружек и пройти с ними в бар.
Советские офицеры лишь провожали глазами чернокожих угнетенных военморов и чувствовали, как их статус становится ниже статуса женщин легкого поведения и улыбчивых негров, работавших парикмахерами, поварами и стюардами на американских кораблях. Нашу страну унизили еще раз, только теперь это сделало командование Черноморского флота.
Советскому Союзу оставалось жить два года…
24 ноября 2020 года залив Петра Великого (Японское море, Приморский край) привлек к себе внимание многих мировых СМИ. Эсминец ВМС США «Джон Маккейн» зашел в территориальные воды России, а предупреждения о том, что он нарушил нашу границу, проигнорировал. После этого большой противолодочный корабль (БПК) «Адмирал Виноградов» устремился на таран. Командир эсминца не стал испытывать судьбу и ушел туда, откуда пришел, т.е. в нейтральные воды.
Почему командир БПК «Адмирал Виноградов» тоже решил не применять оружие, а взять на абордаж обнаглевший американский эсминец? Наверное, он пожалел снаряды, торпеды и ракеты. Что подумали американцы? Наверное, черт знает что у этих русских в голове, того и гляди на борт эсминца полетят абордажные крюки и пойдут на штурм русские матросы, вспоминая какую-то мать. Янки поняли, что дело дрянь и лучше уйти по-хорошему.
Все эти истории, полагаю, учат одному: если ты хочешь, чтобы враг начал считаться с тобой и уважать твой суверенитет, нужно применять силу, то есть оружие. Иначе подобные инциденты никогда не прекратятся. Если российские вооруженные силы утопят какой-нибудь НАТОвский эсминец, нарушивший государственную границу РФ, то это послужит недругам России хорошим уроком и отобьет желание унижать нашу страну подобным образом.
Осталось решить, каким оружием мы будем топить вражеские корабли.
Вячеслав СКАЛАЦКИЙ