Сыновья Ивана Грозного – Иван и Дмитрий, Михаил Скопин-Шуйский, Петр III, Михаил Скобелев, Николай Пржевальский, Николай Ватутин… Казалось бы, что может связывать перечисленные персоналии отечественной истории. Они жили в разные времена. Кто-то из них принадлежал к монаршим фамилиям и даже стоял на вершине власти, другие занимали более скромные места в державной иерархии. И всё же есть одно обстоятельство, которое названные имена роднит. Обстоятельство скорбное, трагическое, касающееся их ухода из жизни по причинам странным и загадочным.
Отечественное прошлое в списках «странных смертей» исторических персоналий, оставивших заметный след в памяти народной, на первенство претендовать не может. По этой части Британия, Франция, другие европейские страны, не говоря уже о царствах, империях и демократиях античного мира, равных себе не знают. Но и из прошлого России до нас дошло немало загадочных сюжетов, тайны которых время надежно укрывает от нас.
И начать мне хочется с человека, о котором мы узнали в самом раннем детстве из сказок об Иване-царевиче. Представьте себе, что речь идет о вполне реальной исторической фигуре: сыне и соправителе Ивана III – Иване Молодом. Его популярность в народе и ранний уход из жизни, как сегодня принято выражаться, при невыясненных обстоятельствах, обеспечила этому яркому представителю великокняжеской семьи бессмертие в фольклоре.
Иван Молодой и татарское иго
Время правления Ивана III, с 1462 по 1505 год, для становления российской государственности имеет значение уникальное. С его приходом к власти ушли в прошлое разрушительные междоусобные войны, появился дееспособный государственный аппарат, начался активный процесс полного подчинения Москве территорий бывших удельных княжеств, а также Новгородской и Псковской феодальных республик. Он запустил процесс возврата русских земель, захваченных Литвой. В 1500–1503 годах под руку Ивана III отойдут Северские земли, ныне составляющие значительную часть Черниговской, Сумской, Полтавской и Харьковской областей Украины.
Усиление Москвы предопределило и прекращение вассальной зависимости русского государства от орды. Стояние на реке Угре в 1480 году знаменовало освобождение русских земель от татарского ига, длившегося почти два с половиной столетия. Во всех великих начинаниях Ивана III надежной опорой и помощником выступал сын и соправитель великого князя Иван Молодой.
Он родился в 1458 году. Его мать – первая жена Ивана III тверская княжна Мария Борисовна, судя по всему, особым благорасположением супруга не пользовалась. Их брак имел политический характер. Великий московский князь Василий II, из-за ослепления политическими противниками прозванный Темным, и его тверской коллега Борис Александрович решили поженить детей, не интересуясь их желаниями. Результатом брака стал политический союз, заключая который тверской князь обещал «с детьми своими быть во всём заодно с Москвою».
Брак Ивана Васильевича и Марии Борисовны продлился недолго. В 1467 году, когда великий князь находился в Коломне, 25-летняя княгиня, чувствовавшая себя до сего момента абсолютно здоровой, вдруг неожиданно заболевает. Она в считанные дни опухла до такой степени, что прежние наряды, по обычаям того времени весьма просторные, не могли на неё надеть. Княгиня, недолго проболев, скончалась. Марию Борисовну похоронили второпях, не дожидаясь приезда мужа.
Странные обстоятельства кончины княгини породили слухи о насильственном характере смерти. Поговаривали, что отравить тверичанку распорядилась свекровь Мария Ярославна Боровская. У старой княгини с невесткой отношения сложились напряженные. Не исключалось косвенное участие в отравлении и самого Ивана III. Современникам странным казалось, что занедужила Мария Борисовна именно в отсутствие супруга, который не торопился попасть на похороны жены. Близкое окружение знало, что в последнее время княжеская чета особенно не ладила из-за разногласий по поводу Твери. Иван III не скрывал стремления присоединить её к Москве, а Мария Борисовна, как могла, защищала родной город и брата, который в нём княжил.
Документальных подтверждений причастности Ивана III или его матери к отравлению княгини нет. Многими историками оспаривается и сам факт отравления.
Вернувшись в Москву, великий князь, для виду или по-настоящему, но весьма сердился, что княгиню не уберегли. Однако, хоть и ходили слухи о конкретных людях, поднесших чашу с ядом Марии Борисовне, никто головы не лишился. Отослали одного боярина с семьей подальше от Кремля, тем дело и завершилось.
Смерть матери никак не отразилась на отношении отца к сыну, пока единственному наследнику московского престола.
Ивана Молодого рано приобщили к государственным делам. Впервые отца на московском престоле он замещал в 14 лет, во время похода Ивана III на Новгород. В дальнейшем княжич получит официальные права соправителя. В народе Иван Молодой пользовался большой популярностью. Она усилилась после событий 1480 года.
Москва перестала платить дань погрязшей в распрях Большой орде еще в 1471 году. Отвозить серебро на Нижнюю Волгу в великом княжестве отказывались по разным причинам, но до решительного разрыва, опасаясь татарского похода, ситуацию не доводили, тем более что на Руси вновь возникла опасность междоусобной войны. Отношения Ивана III с младшими братьями накалялись…
Этой ситуацией и решил воспользоваться новый хан Ахмат, сумевший на время остановить раздиравшие Большую орду распри. Собрав немалое войско, в 1480 году он двинулся на Москву. Навстречу ему выступили полки во главе с самим Иваном III. Но по мере приближения татар решительность великого князя таяла. Он остановился в Коломне, а потом вернулся в Москву, но войска продолжили двигаться навстречу врагу. Рвался в бой и находившийся в авангарде русской рати Иван Молодой.
Великий князь отправил наследнику в передовой полк гонца с приказом отступить. Ответ сына отцу оказался предельно краток: «Ждём татар!» Великий князь не успокоился. Он направил к Угре одного из наиболее опытных воевод князя Даниила Холмского со строгим наказом сыну убираться подальше от врага. Наследник престола, которому едва исполнилось 22 года, проявил свойственную Рюриковичам твердость: «Лучше мне умереть здесь, чем удалиться от войска».
Хан Ахмат, подойдя к Угре, попытался 8 октября форсировать реку. После того, как Иван Молодой и его дядя Андрей Меньшой отбили татарский натиск, ордынский владыка от силового давления перешел к психологическому прессингу. Он посылал в русский стан послов с угрозами, но обещания лютых казней Ивана Молодого и его воевод не испугали. Татары, простояв до холодов, отступили. Поспешно ретироваться их заставили отсутствие провианта и фуража, разразившаяся в лагере эпидемия дизентерии, а также известие, что один из русских отрядов, воспользовавшись тем, что столица Большой орды – Новый Сарай остался без серьезной защиты, разгромил и разграбил город в низовьях Волги.
Неудачный поход на Москву катализировал междоусобицы в Большой орде. Хан Ахмат погиб в январе 1481 года в стычке с тюменским ханом Ибаком и ногайскими мурзами. Большая орда окончательно распалась.
В русских землях освобождение от татарского ига связывали с твердостью, проявленной Иваном Молодым. Так считали, как мы можем судить, и в социальных низах, и среди московской знати. Есть основания предполагать, что катализировала эти настроения верхушка духовенства. Документально известно, что именно иерархи русской православной церкви активнее других настаивали на решительных действиях Ивана III против татар.
Опалу великий князь на соправителя из-за его строптивости не наложил, но, возможно, именно события на Угре заставили отца смотреть на сына не только как на помощника, но и как на конкурента, который быстро набирает популярность. К тому же к этому времени Иван Молодой перестал быть единственным наследником московского престола.
Византийское наследство
В 1472 году Иван III женится во второй раз. Его супругой стала дочь младшего брата последнего византийского императора Константина IX – Софья Палеолог, которая с рождения носила имя Зоя. Семья её отца Фомы после того, как земли Византии захватили турки, вынуждено перебралась в Италию, найдя приют у папы римского Сикста IV. И здесь Зою после крещения по католическому обряду нарекли Софьей.
Римская курия, которую в 1464 году после смерти Сикста IV возглавил Павел II, первую попытку выдать Софью замуж предприняла, когда девочке исполнилось всего 11 лет. В 1466 году её предложили взять замуж королю Кипра Жаку II де Лузиньяку, но тот отказался. Причин неудачного сватовства называется несколько. И основная из них – отсутствие серьезного приданого у Софьи Палеолог, да и красотой девочка не блистала. В 90-е годы прошлого века российские специалисты по черепу реконструировали внешний облик византийской наследницы. Софья имела правильные крупные черты лица, скорее мужские, чем женские. Предполагается, что верхней её губе некоторый шарм придавали усики, которые в зрелом возрасте едва ли могли считаться украшением великой княгини. Она при росте 156 сантиметров вес имела весьма приличный.
Вторая попытка папским двором выдать Софью замуж оказалась более удачной. Её предложили в жены итальянскому магнату князю Джованни Караччола. Он согласился. Состоялось торжественное обручение юной византийской наследницы и престарелого итальянского князя. О нём до последнего времени в отечественных источниках старательно умалчивали. Факт обручения Софьи Палеолог с Джованни Караччола, который вскоре скончался, мог означать и то, что женился Иван III не на девице, а на вдове итальянского магната. Может быть, и по этой причине так решительно возражали против брака великого князя с гречанкой митрополит Филипп и мать московского государя Мария Боровская?
В Риме решили выдать Софью Палеолог за овдовевшего Ивана III, надеясь распространить влияние папской курии на быстро укреплявшееся православное государство. Папа Павел II выделил не то девице, не то вдове на приданое 6 тысяч дукатов, что составляло приблизительно 21 килограмм золота 980 пробы. В данном контексте речь идет о незначительной сумме. Первый потенциальный жених византийской наследницы король Кипра, женившись на Катерине Корнаро, в качестве приданого получил от Венеции 100 тысяч дукатов. Римскому папе брак его воспитанницы обошелся значительно дешевле.
Существует легенда, что Софья Палеолог, по одной версии на 70 возах, по другой – даже на трехстах, привезла с собой библиотеку византийских императоров, куда входили уцелевшие рукописи и свитки из сгоревшего знаменитого книгохранилища в Александрии. Якобы именно эта часть приданого бабушки первого русского царя – Ивана Грозного составила основу его Либереи – собрания уникальных книг и рукописей.
Вот что странно. Нет документально подтвержденных сведений о существовании уникальной библиотеки с античными раритетами и при жизни Ивана IV. А уж после смерти царя о ней и вовсе забыли. Поиски начали вести в конце XVIII века, и до сих пор ведут. Безрезультатно. Как говорят китайцы, трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если её там нет. Согласно существующей версии, Иван Грозный надежно спрятал библиотеку, но при этом утверждается также, что он ею регулярно пользовался. Совмещая эти два предположения, нетрудно прийти к выводу, что, если и хранились книги и рукописи в тайнике, то он находился там, куда царь мог добраться без особых затруднений. Иван Грозный хоть и болел, но в близкую свою кончину, по воспоминаниям его окружения, не верил. Он скончался неожиданно, играя в шахматы. Не исключается версия отравления первого русского царя. В такой ситуации существовала ли у Ивана Грозного необходимость прятать библиотеку так далеко, что её до сих пор не нашли?
Есть и другие веские основания, которые заставляют сомневаться в существовании книжного приданого Софьи Палеолог.
Мне трудно поверить, что Ватикан, скрупулезно, тщательно, не считаясь с затратами, действуя по принципу «цель оправдывает средства», собиравший редкие издания и манускрипты по всему миру, вдруг разрешает вывезти библиотеку византийских императоров в варварскую Москву. Папа римский с таким сокровищем расстаться бы не мог.
Да и вообще, существовала ли византийская библиотека? Допустим, что книги и рукописи удалось спасти из осажденного турками Константинополя. Но в этом случае они перешли бы по наследству брату Софьи – Андрею, принявшему титул императора Византии. Последний весьма нуждался в деньгах. Он даже титулом византийских императоров пытался торговать. А библиотека имела весьма значительную ценность.
Позволительно также спросить: на чём могли доставить те 70 или 300 возов книг и рукописей, о которых так часто упоминают, говоря о приезде Софьи в Москву? Из Любека до Ревеля Палеолог с немалой свитой добиралась на корабле. Основу европейских торговых и военных флотов в XV веке составляли парусные суда каракки с максимальным водоизмещением 120 тонн. Могли ли на таком корабле поместиться, помимо многочисленной свиты Софьи, их имущества, приданого самой невесты, еще хотя бы 70 возов книг? Весьма сомневаюсь. Самым бесспорным приданым, привезенным Софьей в Москву, стало изысканно-жестокое византийское коварство. Его Палеолог в полной мере продемонстрирует после рождения своего первенца – будущего великого князя Василия III, отца Ивана Грозного. Он появился на свет в 1478 году.
Быль становится сказкой
У Ивана Молодого отношения с новой женой отца не сложились. Ситуация обострилась после рождения у Софьи сына. Официально младенец Василий не мог претендовать на престол. Но среди, пока немногочисленного, ближнего круга Софьи быстро поползли слухи, что она не остановится ни перед чем, расчищая сыну дорогу к великокняжескому венцу. Но вскоре появится дополнительное препятствие на пути византийских планов в Москве.
В 1482 году Иван Молодой женится на дочери молдавского господаря Стефана III – Елене Волошанке. Она станет прообразом еще фигуры русского сказочного фольклора – Елены Прекрасной, или Мудрой. Через год у Ивана Молодого и его жены рождается сын Дмитрий, который, согласно московским традициям престолонаследия, становится вторым, после отца, претендентом на великокняжеский титул. И малолетний Василий, казалось, терял всякие надежды наследовать Ивану III, а тут еще и Софья оказалась в большой немилости у супруга.
Иван III, обрадованный появлением на свет внука, решает подарить невестке дорогое жемчужное украшение, которое некогда составляло приданое первой жены великого князя. Но тут оказалось, что в московской сокровищнице его нет. Вскоре стало известно, что Софья, не спросив позволения у великого князя, подарила украшение племяннице – Марии Палеолог, жене князя Василия Верейского.
Иван III пришел в ярость от такого известия. Тем более, как извещают нас летописи, Софья и прежде не забывала родственников: «…много истеряла казны великого князя; брату давала, кое племяннице давала – и много». Жену вместе с её старшим сыном Иван III удалил от двора, а от Василия Верейского потребовал вернуть украшение в казну. Но тот прекрасно понимал, что возвращением жемчугов дело может и не ограничиться. По тем временам подарок из казны, полученный без ведома великого князя, считался откровенным воровством, за что и головы лишали, и четвертовали. Поэтому Василий Верейский почел за благо вместе с семьей, жемчугами и другими подарками от Софьи убежать в Литву. Иван III удельное княжество прибрал к рукам и тем компенсировал потерю дорогого украшения.
Опала Софьи продлилась недолго. Её вскоре вернули ко двору, но до поры до времени сколь-либо заметного влияния на дела Московского государства она не оказывала. И когда в январе 1490 года Иван Молодой внезапно заболел, она неожиданно для окружающих проявила глубокий интерес к здоровью наследника престола. Софья, по одной из версий, специально для лечения пасынка выписывает из Венеции врача мистро Леона, которого русских документах называют Леби Жидовин. В этом случае поражает скорость, с которой итальянский медик оказался в Москве. Между началом болезни и кончиной наследника престола пройдет всего два месяца. За это время Софья успевает выписать врача из Венеции, он – добраться до Москвы, осмотреть пациента и взяться его вылечить. Напомню читателю, что речь идет о XV веке, когда путь из Италии до Москвы при самых благоприятных обстоятельствах занимал не менее месяца. Скорее всего, врач приехал раньше, в числе других специалистов из Италии, и по протекции Софьи получил место лейб-медика при дворе. Леон поклялся великому князю жизнью, что вылечит наследника.
Первоначально болезнь Ивана Молодого не вызывала особой тревоги. Князя одолевали мучительные боли в ногах. Леон принялся лечить его от подагры. Предписанные процедуры, мази и настойки облегчения не принесли. Состояние наследника критически ухудшалось, и Иван Молодой, не дожив до 32-х лет, скончался 7 марта 1490 года. Примечательно, что с января по март из жизни ушли еще несколько человек из ближайшего окружения молодого князя. Среди них няня малолетнего Дмитрия, человек, занимавшийся выпечкой хлеба, и другие.
Не выполнившему клятвы Леону отрубили голову спустя 40 дней после смерти наследника. Одновременно с ним казнили и еще одного итальянского врача по имени Антоний.
В Москве упорно ходили слухи, что обожаемого в народе Ивана Молодого отравили по приказу Софьи. Бояре Ряполовский и Патрикеев напрямую говорили об этом великому князю, но московский владыка доводам советников не внял, и Палеолог от двора не удалил.
В очередную опалу Софья и Василий попадут спустя семь лет, когда Иван III даст ясно понять, что наследником престола считает внука – Дмитрия Ивановича. Огорошенные такой новостью мать и сын начнут готовить заговор. Софья и Василий с частью служивого дворянства планировали убийство Дмитрия, захват великокняжеской казны, вели переговоры с Литвой о поддержке в борьбе за московский престол. Какую судьбу готовили заговорщики самому Ивану III – неизвестно. Но когда тайное станет явным, Софья сумеет убедить супруга, что ему ничего не угрожало.
Иван III беспощадно расправится со сторонниками заговорщиков. Дьяков Федора Стромилова, Афанасия Еропкина, Владимира Гусева, князей Ивана Палецкого-Хруля, Щавея Травина-Скрябина обезглавили. Василия схватили и «посадили за приставы на его же дворе».
Софья вновь отделалась легкой опалой. А слуг её «баб лихих» «с зельем», которых подозревали в попытках отравить Дмитрия, утопили в проруби.
В феврале 1498 года Иван III венчал внука на великое княжение, объявив наследником и соправителем. Но торжество Дмитрия оказалось недолгим.
Год спустя Василия освободили из-под стражи. Он получил в управление богатые псковские и новгородские земли, а еще годом позже старшего сына Софьи Палеолог наравне с отцом начинают именовать «великим князем всея Руси».
Дмитрия вместе с матерью Еленой Волошанкой в 1502 году, обвинив в укрывательстве апологетов «ереси жидовствующих», отрицавших божественную сущность Иисуса Христа, выражаясь современным языком, заключили под стражу. И выйти на свободу они уже не смогут.
Софья Палеолог уйдет из жизни в апреле 1503 года. Она сделала всё, чтобы расчистить Василию путь к московскому престолу. Дальше к великокняжескому венцу он пойдет самостоятельно, не останавливаясь перед убийствами и обманом.
Сигизмунд фон Герберштейн, дипломат Священной Римской империи, издавший книгу «Записки о Московии», сообщает, что Иван III незадолго до своей смерти в октябре 1505 года приказал послать за внуком, которого содержали в полуземлянке, за конюшней на заднем дворе Кремля. Великий князь якобы намеревался просить прощения у Дмитрия и за годы, проведенные внуком в заточении, и за мать, задушенную несколькими месяцами ранее. Нельзя исключать, что Дмитрий мог стать и преемником деда. Герберштейн сообщает, что волю Ивана III не выполнили.
После смерти деда условия содержания Дмитрия еще больше ужесточили. Его заковали в кандалы. В 1509 году он скончался. Историки не исключают насильственного характера смерти.
Узурпация власти Василием уже менее чем через 100 лет приведет к тому, что династия Рюриковичей на московском престоле пресечется и откроет путь Смутному времени. Как это произойдет – рассказ в следующих главах.
Владимир СЛАБУКА
Иван III
Софья Палеолог
Иван Молодой