ДЕПУТАТЫ ВЗЯЛИСЬ ЗА ОРУЖИЕ

В России планируется увеличить возраст владения двустволкой

Два весьма болезненных вопроса обсуждала рабочая группа, созданная при комитете Госдумы по безопасности: увеличение возрастного ценза с 18 до 21 года для приобретения гражданского оружия и разрешение внеплановых проверок частных охранных предприятий (ранее – ЧОПов), особенно тех, кто обеспечивает безопасность поликлиник, больниц, детских садов, школ, колледжей и вузов.

Текста законопроекта еще нет; это было только первое заседание группы, где намечались общие позиции, выяснялись мнения и «болевые точки». Хотя участники обсуждения пообещали представить законопроект уже в декабре. Необходимость такого обсуждения назрела давно, но особо его актуальность подчеркнула недавняя трагедия в Керчи, когда погибли два десятка студентов. Именно тогда Президент России Владимир Путин потребовал, в том числе и от Росгвардии, предложений в изменение оружейного законодательства. Причем эти изменения совсем не обязательно должны носить запретительный или ужесточающий характер. Скорее, уточняющий или конкретизирующий. Тут главное – предотвратить возможную беду.

Именно поэтому официальный представитель Росгвардии генерал-майор Валерий Грибакин подчеркнул, что законодательные инициативы в Госдуму вносили и обсуждали, как говорится, всем миром, то есть экспертным сообществом, в которое входят и представители стрелковых и охотничьих клубов и обществ, и депутаты от различных партий, психологи, социологи, экономисты, медики и педагоги. Да, представители Росгвардии высказали предложения и отстаивали свое мнение. Но дискуссия оказалась непростой.

Предложение увеличить возрастной ценз до 21 года, когда гражданину России будет разрешено впервые приобретать гладкоствольное длинноствольное оружие, поначалу вызвало ожидаемое недоумение. Примерно такое же, как и отмененный уже запрет на приобретение алкоголя до достижения этого пресловутого возраста. (Кстати, а почему именно 21 год? Чем плох возраст в 23 года или 25 лет?) Оппоненты резонно возражали: тогда надо менять и призывной возраст.

В самом деле, запихивать мальчишку в танк или атомную подводную лодку, посылать в составе десанта на верную смерть против в десять раз превосходящих численностью боевиков (помянем 6-ю роту) – можно. А выпить водки или купить двустволку – нельзя.

Но психологи и социологи утверждают, что предложение увеличить возрастной ценз для приобретения гражданского оружия – вполне логично. В танке, на боевом корабле, возле крупнокалиберной пушки или «Искандера», на стрельбище или в карауле с «Калашниковым» 18-летний мальчишка – не сам по себе, а под присмотром своих сержантов и офицеров. Ему с первых секунд в армии или на флоте внушают, что любое оружие и техника, которые ему вручают, – не его личная собственность, а средство защиты Родины, сослуживцев и его самого, любимого. Правильно всем этим распорядишься – останешься живым. А может, красивый значок или медаль получишь. Более того, 18 лет – самый подходящий возраст для военного обучения, когда еще не утрачена способность все «мотать на подкорку» и не известен страх, вернее, не стало довлеть чувство самосохранения, что свойственно умудренному опытом человеку. Это правильно и проверено историей: на Руси обучали серьезно владеть оружием с 13–14 лет. А в княжескую, то есть профессиональную дружину, готовили вообще с 8–10 лет, зачисляли в так называемые детские. И так было не только на Руси.

Но когда в таком возрасте у тебя в руках твой, только твой, личный ствол, и не стоят над душой отцы-командиры – чувства совсем другие. Тут запросто можно возомнить себя чуть ли не богом, вершителем судеб, властелином чужих жизней. И кому-то из юнцов может захотеться повластвовать над этими чужими жизнями.

Впрочем, что, собственно, особо меняет увеличение возрастного ценза? По словам Валерия Грибакина, из более чем 4 миллионов владельцев гражданского оружия только 15 тысяч из них – в возрасте от 18 до 21 года. С одной стороны – ничтожно мало. С другой, один из них в Керчи устроил немотивированную бойню. Да, в людей порой стреляют владельцы зарегистрированного оружия и других, более старших возрастов. Но гораздо реже. И это совсем другая история… И, кстати, почему-то никто не возражает против уже существующего возрастного ценза – все тот же 21 год – на приобретение огнестрельного оружия ограниченного поражения, то есть травматических пистолетов. Вот он, законодательный парадокс: пистолет, из которого теоретически нельзя убить человека, покупать до достижения определенного возраста запрещено, а гладкоствольное ружье, выстрел из которого крупной дробью или волчьей картечью сравним на близкой дистанции с пулеметной очередью, – можно. Наверное, есть резон привести в соответствие эти положения: пусть все виды гражданского оружия приобретаются с 21 года.

Опять же, увеличение возрастного ценза не будет распространяться на спортсменов и егерей. И еще представителей народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, для которых охота – способ выживания. Они стреляют в разных зверей с раннего детства – жизнь у них такая.

Вообще же, как считают эксперты, российское оружейное законодательство (речь идет о гражданском оружии) – одно из самых разумных и сбалансированных в мире. Как обычно бывает в России, у нас проблема только в одном – в безукоризненном соблюдении оружейного законодательства и в строгом контроле за этим соблюдением. Вот это уже – забота Росгвардии.

(www.rg.ru)